4. ОХОТА НА ГОРПОВ

Задержка изменила ход торговли. Младший вождь, занявший место Пафта,
предложил лишь два камня корос, которые даже на неопытный взгляд Дэйна
были хуже по цвету и качеству тех, что предложил вождь первого клана.
Земляне знали, что сбор камней корос - опасное занятие, но они и не
предполагали, что запас камней корос так мал. Через десять минут
завершилась последняя торговая сделка, и вожди ушли из освещенного круга,
пройдя между опорными килями "Королевы Солнца".
Дэйн, обрадовавшись порученному заданию, убрал торговую ткань. Он
чувствовал, что далеко еще не вернул к себе хорошее отношение Ван Райка.
То, что его начальник не обсуждал с ним результатов сделки, было плохим
признаком.
Капитан Джелико потянулся. Вот он был доволен.
- Десять первоклассных камней, около пятидесяти второго сорта и
двадцать или около того - третьего. Вожди завтра отправятся на рыбную
ловлю. Вот после этого мы увидим настоящие камни.
- А как с запасами травы?
Дэйна это тоже интересовало. Несомненно, что нескольких маленьких
растений в саду и ящичка сухих листьев хватит ненадолго.
- Мало, как и следовало ожидать. - Ван Райк нахмурился. - Но Крэйг
говорит, что он что-то придумал.
Жрецы выдернули древко, обозначавшее временное торговое перемирие, и
обернули вокруг него белый вымпел. Их глава тоже удалился, и Тау подошел к
группе у трапа.
- Ван говорит, что у вас есть идея, - окликнул его капитан.
- Мы не все еще использовали. И не можем, пока не согласятся жрецы.
- Да, больше ошибок нельзя допускать, - согласился Джелико.
Капитан не обращался непосредственно к нему, но Дэйн был уверен, что
Джелико его именно и имел в виду. Что ж, не стоило напоминать - больше он
никогда не допустит подобной ошибки, они могут быть в этом уверены.
Он принял участие в собрании в кают-компании только потому, что был
членом экипажа. Он хотел выяснить, насколько его ошибка отразилась на
отношении к нему других, но не мог поговорить об этом даже с Рипом.
Тау расположился рядом с Мура, как со своим искусным помощником. Он
рассказал, что знал о свойствах кошачьей мяты и сообщил об ограниченных
запасах этого растения на "Королеве". Затем высказал новое предложение:
- Кошачьи на Земле, подобно многим иным млекопитающим, испытывают
влияние вот к этому...
Мура протянул небольшую бутылочку. Тау открыл ее и протянул капитану
Джелико. Передавая друг другу, каждый член экипажа почувствовал острый
запах. Он был еще острее, чем запах растертых листьев мяты. Дэйну запах не
понравился. Но спустя мгновение из коридора прибежал Синдбад и совершил
непростительный грех, забравшись на стол кают-компании как раз перед Мура,
который взял бутылочку у Дэйна. Кот жалобно замяукал и вцепился в обшлаг
рукава Мура. Тот закрыл бутылочку и опустил кота на пол.
- Что это? - пожелал узнать капитан.
- Анисовое масло. Его изготавливают из семян аниса. Это стимулятор,
но мы его используем как приправу. Если оно безвредно для саларийцев, то
будет для них более ценно, чем любой товар, который им может предложить
компания "И-С". А эта компания со своими неограниченными капиталами сможет
завалить рынок любым товаром и предлагать его по ценам ниже себестоимости,
чтобы разорить нас. Их корабль не покинул Саргол, хотя и не имеет права
тут оставаться.
- И еще вот что, - добавил к этой лекции Ван Райк. - Компания торгует
или собирается торговать благовониями. Но у них только искусственные
вещества... сильно пахнущие, но синтетические, - он вынул из кармана два
небольших ящичка.
Вдохнув сильный аромат, доносившийся из ящичков, Дэйн определил, что
это предмет роскоши с Каспера - искусственный дорогостоящий предмет,
который расходится по всем цивилизациям Галактики. И он показал всем
выгравированный на ящичках символ их конкурента - торговую марку "И-С".
- Саларийцы предложили мне в обмен эти ящички. Я взял их, лишь бы
иметь доказательство, что компания торговала здесь. Но заметьте, их
предложили мне вместе с двумя камнями корос... за что? За столовую ложку
листьев кошачьей мяты. Так что это значит?
Первым ответил Мура:
- Саларийцы предпочитают натуральные продукты искусственным.
- Да, я тоже так считаю.
- Вы думаете, что в этом и заключается секрет Кама? - предположил
штурман Стин Вилкокс.
- Во всяком случае, - заключил Джелико, - он знал это. Если бы мы об
этом знали заранее...
Все они думали о том же - о кладовых, забитых бесполезными товарами.
Если бы они знали заранее, их корабль захватил бы в двадцать раз больше
трав с гораздо большей покупательской способностью.
- Может быть, теперь, когда их торговое сопротивление сломлено, мы
сможем предложить и другие вещества, - задумчиво сказал Тан Я,
отвернувшись от своего любимого пульта связи.
- Они любят цвет - не предложить ли им несколько рулонов шелка
харлианских мотыльков?
Ван Райк утомленно вздохнул.
- Мы попробуем. Мы попробуем все, что возможно. Но делать это следует
как можно лучше - он размышлял о превратностях судьбы, которая привела их
на планету с выгодной торговлей, но без запасов необходимых товаров.
Раздался слабый шум от кашля, которым прочищают горло, как бы
извиняясь. Джаспер Уикс, маленький уборщик и смазчик механизмов инженерной
секции, представитель третьего поколения венерианских колонистов, о
присутствии которого другие более громкоголосые члены экипажа обычно были
склонны забывать, увидев, что все глаза обращены на него, смутился и
заговорил хриплым шепотом:
- Кедр, лаквеловая кора, семена форша...
- Корица, - добавил к этому списку Мура, - предложенная в небольших
количествах.
- Естественно! Единственный вопрос сейчас - как много кедра,
лаквеловой коры, семян форша и корицы у нас на борту? - сказал Ван Райк.
Уикс, казалось, не заметил сарказма. К их удивлению, маленький
человек, пробравшись между товарищами, вышел из кают-компании. Они слышали
стук его башмаков в тесной лестнице: он спустился в помещение машинной
секции. Тан повернулся к своему соседу, Иоганну Штоцу, начальнику
инженерной секции "Королевы".
- Куда он пошел?
Штоц пожал плечами. Уикс был незаметным человеком. Даже в темных
помещениях корабля он старался не попадаться никому на глаза, и сейчас все
поняли, что мало его знают. Они услышали звук шагов возвращающегося Уикса.
Тот торопливо вошел в кают-компанию и подошел к столу, за которым сидел
Ван Райк.
В его руке был сундучок из стали и пластмассы - в таких обычно члены
экипажа держали свои ценности. Крепкие замки служили гарантией от
любопытства посторонних. Уикс поставил его на стол и открыл крышку
сундучка.
Новый аромат - или ароматы - прибавились к запахам, заполнявшим
кают-компанию. Уикс зачерпнул пригоршню пушистого вещества, которое
просачивалось сквозь его пальцы подобно мыльной пене. Затем с большой
осторожностью он вытащил поднос, разделенный на множество отделений,
каждое с отдельной крышкой. Команда "Королевы" придвинулась ближе:
любопытство у всех возросло.
Дэйн, благодаря высокому росту, имел преимущество перед остальными,
хотя широкая спина Ван Райка и мощные плечи капитана находились между ним
и тем предметом, который так их заинтересовал.
В каждом отделении, видимая сквозь полупрозрачную крышку, находилась
резная фигура. Здесь были таинственные обитатели болот Венеры, рядом с
ними точные изображения земных животных, марсианская песчаная мышка во
всей своей чудовищной дикости, а также туземные животные и рептилии с
полусотни различных планет. Уикс извлек второй поднос вслед за первым,
также заполненный многочисленными странными формами жизни. Когда же он
снял крышку с одного из отделений и протянул фигурку капитану, Дэйн понял,
зачем были принесены эти фигурки.
Большинство из них были вырезаны из сероватой древесины, и Дэйн знал,
что если бы он взял фигурку в руки, она бы почти ничего не весила. Это
была лаквеловая кора - благоухающий продукт венерианских растений. Все
фигурки лежали в мягком облаке пенистого вещества - семян форша,
ароматического растения, что выращивается в зонах марсианских каналов.
Одна или две фигурки во втором подносе были вырезаны из коричнево-красного
дерева, и Ван Райк понюхал их с оценивающим видом.
- Кедр, земной кедр, - пробормотал он.
Уикс утвердительно кивнул головой, глаза его сияли.
- Сейчас я хочу приняться за сандал, из него тоже хорошо вырезать.
Джелико с удивлением смотрел на стол:
- Все это сделали вы?
Будучи ксенологом-любителем, он больше интересовался формами неземной
жизни, нежели материалом, из которого они были сделаны.
У всех на борту "Королевы" было какое-нибудь хобби. Монотонность
долгих путешествий в гиперпространстве, когда немногочисленные обязанности
занимают немного времени, а теснота помещений способствует
раздражительности, заставляет искать занятие для рук и мозга. Каюта
Джелико была завалена изображениями редких животных и чуждых созданий,
которых он изучал в их родной обстановке и о которых делал тщательные
записи. У того же Тау была магия. У Мура - не только растения, но и
миниатюрные пластмассовые шары, внутрь которых он заключал причудливых
насекомых с чуждых миров. Но Уикс раньше никогда не показывал свои работы
и твердо наслаждался чувством удовлетворенного артистизма, демонстрируя
фигурки своим товарищам.
Суперкарго первым повернулся к нему.
- Вы хотите все это отдать для торговли? - резко спросил он. -
Сколько их у вас?
Уикс, доставая третий, а за ним и четвертый подносы, ответил не
глядя:
- Две сотни. Да, я хочу отдать их, сэр.
Капитан вертел в руках отлично вырезанную фигурку астранского
дуокорна.
- Жаль их продавать, - громко сказал он, затем добавил, - Пафт или
Халфер должны оценить не только их запах.
Уикс улыбнулся.
- Не беспокойтесь, сэр. Я изготовлю их еще. Думаю, что компания не
сможет предложить им что-нибудь подобное, - добавил он с чувством
гордости.
- Конечно, не смогут! - ответил ему Ван Райк.
Так они строили планы на будущее, а затем разошлись спать по своим
каютам. Дэйн знал, что его промах не забыт и не прощен - но он слишком
устал, чтобы думать об этом сейчас, и уснул так, будто совесть его была
чиста.
Однако наутро выяснилось, что лишь несколько саларийцев низших рангов
явились для торговли, и никто из них не предложил ничего ценного. Жрецы в
качестве нейтральных судей отправились распределять участки с камнями
корос. А воины под руководством вождей кланов были заняты сбором камней.
Земляне из полученных крох информации поняли, что сбор камней корос
никогда раньше не проводился в таких масштабах.
К вечеру пришла еще одна новость, гораздо более тревожная. На Пафта,
вождя одного из двух самых могущественных кланов, напал горп, когда он
руководил сбором камней корос в мелководье. Пафт был убит. Необычная
активность саларийцев в районе мелких озер вызвала появление целых полчищ
этих разумных и злобных рептилий. Горпы нападали и убивали, прежде чем
саларийцы сумели организовать достаточную защиту от них. В полном молчании
они сначала перебили часовых саларийцев, а затем нападали и на собирателей
камней.
Какое-то количество жизней сборщиков и рыбаков должно быть отдано за
камни. Саларийцы предвидели это заранее. Но вот смерть вождя - это совсем
другое дело, и она должна была вызвать далеко идущие последствия. Когда
эта новость дошла до саларийцев, собравшихся вокруг "Королевы", они все
немедленно скрылись в травяном лесу, и впервые с момента приземления
земляне освободились от глаз тайных наблюдателей.
- Что же будет? - спросил Али. - Неужели они прервут торговлю с нами?
- Это было бы большим несчастьем, - согласился с ним Ван Райк.
- Может быть, - сказал Дэйну Рип, - они считают нас ответственными...
Но Дэйн, вообще болезненно относившийся ко всем перипетиям торговли с
саларийцами, сам пришел к тому же выводу.
Земляне, не зная какую тактику избрать в подобной ситуации, мудро
решили ничего не делать: время покажет. Но когда на следующее утро не
явился ни один салариец, люди забеспокоились. Вызвала ли смерть Пафта
войну между кланами за наследство, где каждый клан поддерживает одного из
претендентов? Или - что было более вероятным и опасным - саларийцы пришли
к выводу, что "Королева Солнца" ответственна за случившееся, и готовились
к теплому "приему" любых торговцев, которые осмелятся к ним явиться?
Поскольку это было возможно, то экипаж "Королевы" не отходил далеко
от корабля и пределом их прогулок был край травяного леса, из которого за
ними могли незаметно наблюдать.
Однако вскоре с помпой явился вестник от саларийцев, молодой воин в
блестящем и разорванном платье, клочья которого свисали с его плеч в знак
траура. В одной руке он держал погасший факел, в другой - обнаженный
нож-коготь, лезвие которого сверкало в лучах яркого солнца. За ним
следовала группа слуг в разорванных плащах и с обнаженными ножами.
Поняв, что это официальный вестник, у подножия трапа его встретили
высшие офицеры "Королевы": капитан, штурман, главный инженер и суперкарго.
Плавными фразами на языке линго воин с факелом представился как
Грофт, сын и наследник покойного Пафта. Пока кровь его отца не отомщена,
он не может ни занять его место, ни возглавить свою семью. И теперь, по
обычаю, он приглашает друзей и союзников покойного Пафта принять участие в
охоте на горпов. Такая охота - Дэйн с трудом пробирался сквозь
церемониальную речь саларийца - никогда раньше не проводилась на Сарголе.
Бесчисленное множество саларийцев погибло от когтей этих водяных рептилий,
но вожди погибали редко, и теперь клан твердо решил отомстить за смерть
своего вождя.
- ...итак, небесные господа, - Грофт приблизился к концу своей речи,
- мы пришли, чтобы просить вас направить ваших молодых воинов на охоту,
чтобы они узнали радость вонзающихся в эту чешуйчатую смерть ножей-когтей
и увидели эту рогатую скотину в луже ее собственной крови!
Дэйну не нужно было намеков со стороны офицеров "Королевы Солнца",
чтобы понять, что это приглашение было крайним нарушением обычаев.
Объединившись с саларийцами в таком набеге, земляне установят с ними
такие, подобные родственным, связи, что никакая "Интерсолар" или любой
другой контрабандист не сможет нарушить их. Это был такой счастливый
случай, о котором они не мечтали тремя днями раньше.
Ван Райк ответил звучным голосом, используя закругленные обороты
сарголианской речи, которую они, пользуясь записями Трэкста Кама, изучили
во время полета. Да, земляне с удовольствием примут участие в таком
славном и замечательном деле. Они используют всю силу своих рук, чтобы
уничтожить всех горпов, каких им удастся встретить. Грофт должен лишь
назвать час, когда они должны будут присоединиться к саларийцам.
Юный саларийский наследник поторопился сказать, что нет необходимости
в том, чтобы старшие небесные господа затрудняли себя этим делом. По
обычаю такая охота - участь младших воинов, они должны заслужить славу и
право стоять перед огнями.
- Пусть, - тут Грофт выпустил коготь-нож на всю длину, указывая на
стоящих перед ним землян, - этот, и этот, и тот, пусть эти четверо
присоединятся к саларийскому отряду сегодня через час после полудня, и они
все вместе дадут этим скользким и вероломным горпам хороший урок.
Выбор саларийца, за одним исключением, безошибочно пал на самых
младших членов экипажа: Али, Рипа и Дэйна, но четвертым он указал на
Джаспера Уикса. Возможно, что бледность кожи и маленький рост смазчика
заставили саларийца отнести его к младшим по возрасту.
Во всяком случае, Грофт весьма ясно показал, что он выбирает именно
этих людей, и Дэйн знал, что офицеры "Королевы" вряд ли будут подвергать
риску так удачно налаженные отношения с туземцами.
Ван Райк попросил сделать одну уступку и получил неохотное согласие.
Он получил разрешение для людей с корабля использовать парализующие
пистолеты. Саларийцы по традиции использовали в борьбе со своими старыми
врагами лишь сети и ножи-когти.
- Идите с ними, - отдал последнее приказание капитан Джелико, - до
тех пор, пока позволяет ваша безопасность. Мертвые герои никогда не
помогали кораблю. А эти горпы, по всеобщим отзывам, очень сильны и хитры.
Используйте ваш разум в полную силу.
Али улыбнулся, а маленький Уикс затянул пояс со щегольством, которого
раньше никогда не показывал. Рип выглядел как обычно - могучая скала, на
которую все остальные могут положиться. Он без разговоров принял
командование над отрядом людей, присоединившихся к команде Грофта.

5. ОПАСНЫЕ МОРЯ

Охотники на горпов двигались через травяной лес семейными группами, и
земляне поняли, что это предприятие вызвало перемирие во всем районе, так
как здесь были представители не только клана Пафта. Все саларийцы были
молоды и находились в состоянии большого возбуждения. Было ясно, что эта
охота, подготовленная с большим размахом, означала для них не только месть
ненавистным врагам, но и возможность проявить себя, прославиться.
Реже становился травяной лес, появилось немало промежутков открытых
пространств, полян; наконец лес превратился в отдельные группы деревьев, и
теперь земляне шли по колено в огненно-красной траве, напоминавшей земной
папоротник. Большинство саларийцев несли факелы, иногда целые связки их,
как если бы охота на горпов должна была состояться ночью. Было уже
действительно поздно, когда они достигли берега моря.
Вода была металлически-серого цвета и покрыта широкими пурпурными
полосами, как если бы художник провел кистью по поверхности моря. Красный
песок золотыми блестками сверкал на солнце и доходил до самой воды,
которая с медлительностью масла лизала линию берега. Вдали возвышались
сомкнутыми группами ряды дальних островов, покрытых травяными деревьями,
клонившимися под порывами ветра.
Они достигли берега в том месте, где его касалась одра из пурпурных
полос, и Дэйн заметил, что полоса оставляет на песке пенистый след.
Земляне подошли к воде. Там, где она была чиста от пурпура, они могли
видеть темное дно, однако большую часть поверхности воды занимала
пурпурная краска, и Дэйн подумал, что горпы используют ее в качестве
прикрытия.
Некоторое время саларийцы не приближались к морю - к месту своей
охоты. Только самые молодые члены отряда, многие из которых не достигли
совершеннолетия, так как не были вооружены ножом-когтем, рассыпались вдоль
берега и принялись собирать дрова, складывая их в груду на песке. Дэйн,
глядя на их действия, заметил кусок гладкого дерева. Он обратил внимание
Уикса на этот отполированный водой предмет - ствол дерева.
Глаза смазчика загорелись, и он поднял этот кусок. Остальные
собранные обломки были кусками травяных деревьев, но этот кусок был чем-то
другим. Среди побелевших обломков он ярко пламенел. Это дерево ярко-алого
цвета. Уикс вертел его в руках, проводя пальцами по гладкой его
поверхности. Даже в таком виде оно было прекрасно. Уикс остановил
саларийца, притащившего очередную связку дров.
- Это это? - спросил он на линго.
Туземец равнодушно посмотрел на обломок дерева и ответил:
- Танзил. Он растет на островах, - и он сделал широкий жест, указывая
на большую часть моря к западу, после чего поторопился уйти.
Уикс теперь сам отправился вдоль берега на поиски, Дэйн последовал за
ним. Через четверть часа, когда их позвали к только что зажженному костру,
они подобрали около десяти кусков танзила. Эти обломки были разного
размера - от трех футов в длину и четырех дюймов в диаметре, до маленьких
кусков не более авторучки, но все они гладко отполированы и ярко горели на
солнце. Уикс связал их вместе, и они с Дэйном присоединились к остальным,
где Грофт объяснил землянам технику охоты на горпов.
В двухстах футах от них в море выдавался риф, омываемый водой и
покрытый пурпурной пеной, он образовал большую дугу и напоминал настоящий
волнорез. Это и было местом нападения. Но сначала следовало убрать
пурпурную пленку так, чтобы жители суши и моря могли сражаться в равных
условиях.
Огонь разгорался, с жадностью поглощая дрова. От костра бежали юные
саларийцы с зажженными факелами. Покрутив факелы над головой, они швыряли
их в пурпурную пленку. С воды поднялся огонь и с огромной скоростью
пробежал по гребням низких волн - закашлялись и погрузили свои носы в
благоухающие ящички, так как ветер с моря доносил отвратительное зловоние.
Когда очищающий огонь погас, воду покрывала лишь слабая
серо-металлическая накипь - пурпур исчез. Старшие воины заботливо выбирали
из больших связок факелы. Грофт подошел к землянам с четырьмя факелами:
- Используйте их.
Для чего? Дэйн недоумевал. Небо все еще было освещено солнцем. Он
держал факел, выжидая, пока саларийцы начнут использовать свои факелы.
Грофт расставил всех по местам. Передвигаясь с легкостью и
проворством, он располагал воинов у расселины, через которую море
врывалось на риф. За ним следовали туземцы, каждый с зажженным факелом в
руке, которые они швыряли в расселины.
Земляне, менее устойчивые в своих космических башмаках, шли вдоль
рифа той же самой дорогой, мокрые от брызг, зажав нос от отвратительного
запаха, шедшего от воды.
Следуя примеру саларийцев, они выстроились лицом к морю, но Дэйн не
знал, чего они ждут. Кам оставил лишь очень неопределенное общее описание
горпов, и кроме того, это были рептилии, сообразительные и опасные,
земляне больше ничего не знали.
Когда все воины заняли свои позиции на рифе, юные саларийцы
продолжали действовать. Зажигая свои факелы от костра, они бегали вдоль
линии своих старших товарищей, подавая им все новые и новые факелы,
которые те швыряли в море.
Серо-стальная поверхность воды теперь была желтой, отражая заходящее
солнце. В ней все более ярко сверкали охра и золото по мере того, как
факелы саларийцев зажигали все новые и новые клочья пурпурной пены. Дэйн
прикрыл глаза от блеска, томительно глядя в волнующуюся воду и думая, что
это волнение предвещает появление тех, на кого они охотились.
Он держал наготове свой парализующий пистолет, так как саларийцы уже
держали в своих правых руках ножи-когти, а в левых - раскрытые и
приготовленные к броску сети. Эта сеть предназначалась для того, чтобы
связать движения жертвы и облегчить ее убийство.
Первое нападение свершилось на выступе рифа, самой опасной позиции,
которую ревниво сохранил для себя Грофт. Услышав предупреждающие крики,
Дэйн обернулся и увидел, как салариец кинул свою сеть в море и нанес
сильный удар ножом. Когда он поднял руку для второго удара, зеленоватая
сукровица сбегала с лезвия ножа на его запястье.
- Дэйн!
Голова Торсона дернулась. Он увидел какую-то зыбь, приближавшуюся по
воде прямо к тому месту, где он стоял. Но он продолжал ждать лучшей цели,
чем этот движущийся клин. Инстинктивно он пригнулся к земле, как если бы
ожидал удар бластера.
Никто из саларийцев, стоявших рядом, не двинулся, и Дэйн решил, что
такова охотничья этика. Каждый должен лицом к лицу встретиться с выбравшим
его чудовищем и убить без помощи других. И вот, значит, от его храбрости в
течение следующих нескольких минут зависит репутация всех землян среди
туземцев.
Под металлической поверхностью моря были заметны очертания какой-то
тени, но он не мог разглядеть ее хорошо из-за искажения в мрачных водах
моря. Он был вынужден ждать.
Наконец эта тень придвинулась совсем близко, и из воды наполовину
вылетело кошмарное чудовище и лязгнуло у самых носков его ботинок зубами
длиной не менее ладони человека. Не осознавая своих действий, Дэйн нажал
спуск парализующего пистолета, направив его в этот ужас из моря.
Но, к его величайшему изумлению и ужасу, нападающее существо не упало
парализованным обратно в море. Его зубы щелкнули уже вторично, на этот раз
зацепив концы башмаков и оставив глубокие борозды в материале, который не
поддавался самым крепким ножам.
- Задай ему как следует! - это со своего места дальше на рифе его
подбадривал Рип.
Дэйн вновь и вновь нажимал на спуск. Но чудовище раскрывало и
закрывало свою лягушачью пасть, полную ужасных и острых зубов. Оно уже
полностью выползло из воды, передвигаясь с помощью множества крабьих лап.
Передние конечности, усеянные когтями, были уже рядом, когда оно вдруг
остановилось. Его отвратительная голова в щите из естественной брони
поворачивалась из стороны в сторону. Оно присело, как бы готовясь к
последнему прыжку - тому прыжку, который сбросил бы Дэйна в море.
Но этого не произошло. Горп задергался, свернулся и стал похож на
громоздкий шар из прочного неразрушимого вещества. Так он и остался
лежать.
Саларийцы с обеих сторон от Дэйна издали крик триумфа и придвинулись
ближе. Один из них покрутил сетью, увидев, что у землянина нет необходимой
охотничьей принадлежности. Дэйн энергично кивнул в знак согласия, и
крепкие нити сети опутали неподвижную жертву на рифе. Но горп был так
хорошо защищен своим щитком, что не было ни одного незащищенного места для
удара когтем-ножом. Они захватили пленника, но не могли его убить.
Однако саларийцы были очень довольны. Некоторые из них оставили
совсем свои позиции и помогли перетащить чудовище на берег, где оно было
прижато к земле рогатками и палками, продетыми сквозь ячейки сети.
Но у охотничьего отряда было слишком мало времени, чтобы радоваться
этому подарку судьбы. Горп, убитый Грофтом, и тот горп, которого
парализовал Дэйн, были лишь авангардом армии, и через мгновение все
отбивали нападение.
Это была вовсе не легкая охота. Воздух наполнился криками агонии.
Дэйн повернулся и успел увидеть саларийца, которого горпы утащили в воду.
Было слишком поздно спасать, но Дэйн, балансируя на самой кромке рифа,
направил луч своего пистолета в кровяную воду. Даже если ему и удалось
поразить цель, он об этом не узнал: и нападающий, и жертва уже скрылись
под водой.
Зато Али удалось спасти саларийца, который защищал соседний с ним
участок рифа и тяжелораненый салариец, истекавший кровью из раны на бедре,
был унесен в море. А горпы, медленно извивающиеся под ударами лучей
пистолетов, расчленялись на части ударами ножей мстителей.
Битва разбилась на серию индивидуальных поединков, освещавшихся
светом зажженных факелов, так как опустился вечер. Догорали последние
клочья пурпурной пены. Дэйн прижался к земле и глядел в воду, ожидая
увидеть рябь, которая выдает присутствие очередного врага.
На рифе и в воде была такая суматоха, что Дэйн не мог даже
приблизительно сказать, успешно ли идет охота. Но количество горпов как
будто уменьшилось.
От этих мыслей Дэйна отвлек чей-то крик, и Дэйн был уверен, что этот
крик издал не салариец. Он вскочил на ноги. Рип стоял на своем месте. Да,
помощник штурмана был здесь, освещенный пламенем факела. Тогда Али? Нет,
помощник инженера был цел. Уикс? Но и Уикс был на виду. Он бежал по рифу,
и каждое его движение выдавало сильную спешку. Вторично раздался крик, так
поразивший землян.
- Назад! - кричал Уикс, отчаянно показывая на что-то невидимое на
берегу. Младшие саларийцы, поддерживающие костер, теперь собрались вместе
у воды.
Али побежал, последние метры он преодолевал огромными прыжками,
безрассудно погружая ноги по колено в воду. Дэйн увидел, как он направил
пистолет в центр бьющейся пены. Третий крик перешел в стон, а затем
саларийцы бросили в воду свои сети и вытащили из воды темную неподвижную
массу.
То, что один из горпов все-таки пробрался во внутреннюю часть рифа,
произвело на туземцев впечатление. После минутного колебания Грофт
приказал отступить, что они и сделали, таща свои ужасные трофеи на берег.
Дэйн насчитал семь трупов горпов, не считая пленника на берегу. А еще
больше их сдохло в воде. С другой стороны было убито двое саларийцев -
один из них погиб на глазах Дэйна, - и один был тяжело ранен. Но кто же
кричал на берегу? Может быть, кто-то был послан с "Королевы"?
Дэйн побежал к рифу, но, прежде чем он достиг берега, его перегнал
Рип. Но стонущий человек, лежавший на берегу, не был членом экипажа
"Королевы". Разорванная и окровавленная одежда несла на себе герб
"Интерсолар". Али уже обрабатывал его раны, оказывая ему первую помощь и
используя на это свою переносную аптечку. На все их вопросы неизвестный
отвечал упорным молчанием, как будто его и не спрашивали.
Они помогли саларийцам соорудить трое носилок. На одни, самые
большие, положили пленного горпа, все еще свернувшегося и закрытого
защитным щитком и укутанного сетью. На вторых несли раненого саларийца, а
на третьих землянина.
- Доставим его на их корабль, - решил Рип. - Видимо, он шпионил за
нами, - и он спросил у саларийцев, где же находится корабль компании.
- Они подумают, что это мы виноваты, - сказал Али. - Но ты прав. Если
мы отнесем его на "Королеву" и он там умрет, то они скажут, что мы не
оказали ему помощи. Пошли скорее, он, по-моему, очень плох.
В сопровождении проводника-саларийца с факелом они торопливо пошли по
тропе, по очереди неся носилки. К счастью, корабль "Интерсолар" был ближе
к морю, чем "Королева". Выйдя на обожженную огнем дюз поверхность, они
пустились рысью.
Хотя корабль компании был, вероятно, одним из самых маленьких,
числившихся в списках "Интерсолар", он был втрое больше "Королевы" и
относился к торговым кораблям экстра-класса. Рядом с ним их собственная
"Королева" казалась не только маленьким кораблем, но изношенным и избитым.
Но ни один из вольных торговцев не согласился бы надеть значок компании,
даже если бы ему пообещали службу на только что спущенном со стапелей
судне.
Когда выпускники покидают Школу Космической Торговли и получают
первую свою должность, его шлют туда, где наиболее подходят его
темперамент, способности и склонности. Те, кто идут в вольные торговцы, не
могут служить на кораблях компаний. С течением времени пропасть между тем,
кто живет под постоянным контролем одной из пяти могущественных компаний,
охвативших всю Галактику, и теми, кто слишком индивидуалистичен, чтобы
служить где бы то ни было, кроме полуисследовательских-полуторговых
кораблей вольных торговцев, - эта пропасть угрожающе углублялась. Вражда
обострилась, соперничество возросло. Но сами большие компании были в
состоянии холодной войны в борьбе за лакомые кусочки, какие представляют
из себя большие населенные планеты. Вольные торговцы подбирали крохи, и
очень редко случалось, что им попадали такие планеты, как Саргол,
способные привлечь торговых гигантов.
Когда отряд с "Королевы" достиг трапа корабля компании, их окликнули
и приказали остановиться. Рип потребовал вызвать вахтенного офицера и
рассказал ему, как был ранен этот человек. Люди с "И-С" поторопились с
раненым на борт, не сказав слова благодарности за спасение своего
товарища.
- Ну вот и все, - пожал плечами Рип. - Пошли побыстрее, как бы они не
захлопнули люки и не вздумали взлететь.
- Как вежливы, не правда ли? - саркастически спросил Уикс.
- Что же ты хотел от "И-С"? Для них вольные торговцы - это отбросы с
планеты. Пошли туда, где нас ценят.
Вскоре они были у "Королевы" и поднялись по трапу, чтобы доложить
капитану.
Но на этом последствия охоты на горпов не кончились. Наутро ни один
салариец не явился для торговли, и это удивило землян. Кроме второй
делегации, состоявшей в этот раз из пожилых воинов и жрецов. Они пришли к
кораблю с приглашением на похороны Пафта. Этот обряд должен был
предшествовать формальному назначению Грофта на место отца после того, как
он отомстил за него. Из замечаний, брошенных членами делегации, было ясно,
что земляне, присоединившиеся накануне к охотничьему отряду, вели себя в
полном соответствии с саларийскими традициями.
Было решено, что двое останутся на корабле. Остальные смазались
благоухающими пастами, чтобы не давать ни малейшего повода для ухудшения
существующих сердечных отношений с саларийцами. После полудня прибыл
саларийский эскорт и ждал землян на краю леса. Мура и Тан вышли их
проводить. Они двинулись по дороге в направлении, противоположном тому,
что вело к торговому центру. Впереди с громкими криками бежал
вестник-герольд. Вначале шли через лес, но вскоре вышли на открытое
пространство шириной в несколько миль. Оно было тщательно очищено от
всякой растительности, которая могла бы служить укрытием для
подкрадывающегося врага. В центре этого пространства возвышался забор
высотой в двенадцать футов, сделанный из ярко-красного дерева, которое так
заинтересовало Уикса на берегу моря. Каждый кол представлял собой ствол
дерева, заостренный вверху. Со стороны поля перед забором был широкий ров,
через который шел деревянный настил. Проходя по мосту, Дэйн взглянул вниз:
во рву было сухо. Саларийцы не нуждались в воде для защиты. События
предыдущего вечера научили его уважать саларийцев. Дно рва было пурпурного
цвета, и в этом он не ошибся. Легковоспламеняющаяся пена, которую принесли
с моря, покрывала дно рва на несколько футов. Лишь стоило бросить туда
горящий факел, и перед нападающими встала бы стена пламени. Саларийцы
знали, как использовать ресурсы планеты.

6. ВЫЗОВ НА ДУЭЛЬ

За красным забором размещались многочисленные постройки. Саларийцы
нуждались в одиночестве, поэтому даже воины не хотели жить в бараках, а
каждый имел собственную маленькую спальню. Поселок каждого клана,
построенный из глиняных кирпичей и бревен, напоминал соты большого улья.
Хотя Пафт возглавлял один из самых больших кланов, в нем насчитывалось
около двухсот воинов с их многочисленными женами, детьми и пленными
слугами. Не все они обычно жили в поселке, но на похороны вождя собрались
все - это означало появление новых временных навесов между постоянными
строениями поселка. Земляне были рады, когда их провели через этот
запутанный лабиринт к центру поселка - Большому Залу.
Как и торговый центр, этот Зал представлял собой круглую постройку
без крыши, разделенную на секции столбами красного дерева. Каждый столб
увенчивался металлической корзиной с горючими материалами. И здесь не было
никаких низких табуретов и торговых столиков. Длинный круглый и узкий
стол, имевший лишь один разрез у входа, тянулся вдоль всей стены. В
противоположном от входа конце Зала на невысоком помосте находился трон
вождя. Хотя похоронный обряд официально еще не начинался, земляне увидели,
что большинство мест в Зале занято.
Их провели вдоль стены и указали места рядом с троном. Ван Райк сел с
довольным видом. Было ясно, что вольных торговцев отнесли к знатным
гостям. Они могли надеяться на хорошую торговлю в будущем.
Делегации соседних кланов прибывали группами по десять-двенадцать
человек и размещались подобно землянам, тоже группами. Дэйн заметил, что
кланы не смешивались друг с другом. И, как они поняли позже, для подобной
предосторожности было достаточно оснований.
- Будем надеяться на нашу адаптацию, - пробормотал Али, с
неудовольствием глядя на бесконечные ряды тарелок, которые вносили в Зал и
расставляли на столе.
Как уже давно поняли вольные торговцы, требуется не просто
попробовать местные напитки. Ритуал требовал, чтобы гости откусили хлеба
или его туземного эквивалента. Правда, они готовились к этому и теперь
были гарантированы, насколько позволяла медицина, от вредных последствий
пищи, непривычной для желудка землян. Одним из результатов подобных
происшествий была репутация обжор и стальных желудков, которая укрепилась
за торговцами.
Грофт еще не занял освободившееся место вождя. Он стоял в центре
круга, образуемого столом, и отдавал распоряжения слугам, сновавшим с
блюдами. До того магического момента, когда клан признает его своим
вождем, он оставался всего лишь старшим сыном в семье без всякой власти.
Пока бесконечные ряды тарелок совершали свой путь к столу, горючее в
корзинах на верхушках столбов было зажжено, и пламя рассеяло сумрак
вечера. Возле каждого сидения стоял слуга со шкатулкой благоухавшей коры,
издававшей острый запах, добавлявшийся к другим многочисленным запахам
помещения. Земляне время от времени тоже обращались к помощи бутылочек с
нюхательными солями, главным образом, чтобы предохранить себя от влияния
одуряющих ароматов.
К счастью, думал Дэйн, глядя на подготовку к празднику, дым из корзин
уходит вверх. Если бы они находились в помещении с крышей, все задохлись
бы. Но понимают ли они, что происходит вокруг?
Это размышление было вызвано танцем, происходящем в центре Зала: их
охота на горпов изображалась серией прыжков и различных жестов. Он был
уверен, что глаза обманывают его, так как увидел, что нож-коготь
танцора-победителя прошел через грудь жертвы - воина в чудовищной маске,
изображавшего побежденного горпа.
Высшим моментом этого представления, изображавшего то, что
происходило с ними на рифе, было появление настоящего горпа, того самого,
что был парализован лучами пистолета Дэйна. Горп был теперь развязан и
пришел в себя, но все еще был в сети, а его когти были залеплены каким-то
довольно вязким и плотным веществом.
Как только его втащили в зал и оставили посредине, горп освободился
от сети, но замазанные когти помешали ему, и он прыгал взад-вперед, пока
не приблизился к высокому трону. Его страшные челюсти щелкали в воздухе, а
из лягушачьей пасти вырывалось яростное змеиное шипение. Хотя горп был
полностью во власти своих врагов, он производил впечатление ужасной силы и
опасности.
Вид заклятого древнего врага возбудил саларийцев: воины за столом
вскочили и принялись выкрикивать обвинения и оскорбления.
Дэйн решил, что живой горп редко попадал в руки саларийцев, и теперь
они хотят использовать эту возможность. И он внезапно пожалел, что горп не
упал бездыханным в море. Он не испытывал жалости к горпу после того, что
видел ночью на рифе и после слышанных им рассказов, но не нравилось
свирепое выражение на лицах саларийцев, их угрожающие жесты и тон голоса.
Конец этим выкрикам положил жрец в темном, похожем на накидку, плаще,
образующем тусклое пятно на пестром и разноцветном фоне одежд собравшихся,
он подошел к тому месту, где прыгал горп. Когда он остановился перед
извивающимся зверем, шум постепенно утих, воины опустились на сидения, и
тишина воцарилась в Зале.
Грофт подошел и встал рядом с жрецом. Обеими руками он держал кубок с
двумя рукоятками. Это не был изукрашенный кубок, похожий на те, что стояли
перед пирующими. Этот сосуд, сделанный из какого-то черного вещества, был
очень древний, казалось, что он значительно старше не только Зала, но и
всего поселка.
Один из воинов, втащивших горпа, подошел к нему, накинул на голову
зверя петлю и потянул ее вправо. Жрец неторопливо вынул нож - первое
оружие с прямым лезвием, что Дэйн увидел здесь на Сарголе. Он сделал
единственный надрез на мягкой и незащищенной части горла горпа, и Грофт
подставил кубок под кровь, побежавшую из раны.
Горп бешено забился, обрызгав кровью стол и окружавших саларийцев, но
они не обратили на это внимания. Они все смотрели на жреца, который долил
в кубок другой жидкости из сосуда, принесенного слугой. Он потряс кубок,
перемешивая содержимое, и вернул его Грофту.
Держа кубок перед собой, молодой вождь подошел к столу и остановился
перед троном. В Зале наступило молчание. Даже горп перестал биться и
неподвижно повис на своих путах.
Грофт поднял кубок над головой и громко произнес фразу на древнем
языке своего клана. Ответом ему была песнь воинов, которые отныне будут
ходить на битву под его знаменами, песнь, сопровождаемая звоном ножей о
стол.
Трижды повторил он древнюю формулу, и трижды отвечали ему окружающие.
Затем во вновь наступившей тишине, Грофт поднес к губам кубок, одним
глотком выпил его содержимое и перевернул кубок, показывая, что в нем не
осталось ни одной капли. И весь Зал потряс торжественный крик. Все
саларийцы вскочили на ноги, размахивая ножами над головой в честь нового
вождя. И Грофт впервые сел на трон. Клан получил нового вождя: сын занял
место отца.
- Представление окончилось? - услышал Дэйн громкий вопрос Штоца и
разочаровывающий ответ Ван Райка:
- Еще нет. Вероятно, они будут праздновать всю ночь, сейчас все вновь
примутся за питье.
- А вместе с напитками придут и новые беспокойства, - пророчески
заметил капитан.
- Клянусь якорной цепью! - это восклицание вырвалось у Рипа, и Дэйн
повернул голову, чтобы увидеть, что обеспокоило обычно невозмутимого
помощника штурмана. Он увидел эпизод, дававший представление о важной
особенности жизни туземцев.
Молодой воин, вероятно, всего лишь год назад получивший право носить
нож-коготь, стоял лицом к лицу с пожилым саларийцем. Плечи и голова
старика были мокры, а пустой кубок катился по столу и со звоном ударился
об пол. Наступила тишина, и на лицах всех собравшихся появилось выражение
нетерпеливого ожидания.
- Вылил все свое питье на соседа, - тихо объяснил Рип. - Это означает
дуэль.
- Теперь и здесь? - Дэйн знал о склонности саларийцев к таким
схваткам.
- Вероятно, за такое оскорбление они будут драться до смерти, -
заметил Али своим обычном тоном постороннего наблюдателя.
- Молодой воин - дурак! - это была оценка происходящего, данная
Стином Вилкоксом с вершины его пятидесяти лет и огромного жизненного
опыта, почерпнутого в большом количестве различных планет.
Младший салариец прокричал какой-то вопрос своему противнику, тот
ответил. Их соседи ожили и проявили большой интерес к происходящему,
обсуждая, очевидно, ход ссоры.
Для того, чтобы саларийский праздник прошел хорошо, как поняли из
реплик земляне, должна произойти хотя бы одна дуэль. Собравшиеся на
торжество обычно заключают пари об исходе дуэли.
- Погляди на того парня в фиолетовом плаще, - сказал Рип Дэйну. -
Видишь, что он положил на стол?
Знатный салариец в фиолетовом плаще был не из клана Грофта, он пришел
с делегацией другого клана. То, что он положил на стол, указав, что
победит в дуэли, по его мнению, старший воин, оказалось небольшим белым
яичком, в котором лежал слегка завядший, но так хорошо знакомый землянам
лист кошачьей мяты. Сосед, которому он предлагал пари, внимательно
рассмотрел ставку, принюхался, а затем положил рядом два браслета,
усеянных алмазами, шкатулку с ароматическим веществом и перстень.
Эта наглядная демонстрация того, как высоко ценят саларийцы земную
траву, заставила Дэйна пожалеть о том, что они не знали этого раньше. Он
взглянул вдоль стола и увидел, что Ван Райк заметил это пари и обратил на
него внимание капитана.
Но все подобные сделки были забыты, когда дуэлянты вышли в
пространство, образованное круглым столом и расчищенное для них. Они
отбросили плащи и разделись до пояса. Каждый держал в правой руке сеть, а
в левой нож-коготь. Земляне никогда не видели борьбы саларийца с
саларийцем, поэтому они привстали со своих мест, чтобы лучше видеть,
впрочем, так же поступили и остальные собравшиеся. Началась схватка,
состоявшая из приемов, пришедших из древности, и напоминавшая давно
забытое на Земле фехтование. Младший салариец был быстрее и проворнее, но
зато старший обладал несравненно большим опытом.
Для земного глаза дуэль напоминала ритуальный танец. Быстрые уходы от
сети были грациозны, и много раз ячейки сети слегка касались кожи бойцов,
которые увертывались от ловушки.
Дэйн подумал, что старик устал; молодой воин, очевидно, решил то же
самое. Но вдруг последовал быстрый прыжок вправо, шквал молниеносных
движений, сеть высоко взметнулась и упала, запутав отбивавшегося. Младший
боец потерял равновесие. Упав, он тут же попытался встать, но спасения от
затягивающихся пут не было.
Крики зрителей приветствовали победителя. Он стоял над поверженным
юным воином, готовый вонзить нож в горло или грудь своего противника. Но
оказалось, что победитель не захотел убивать побежденного. Он протянул
длинную, покрытую шерстью руку, взял кубок со стола и с удовольствием
вылил его содержимое на голову поверженного.
Мгновение стояла мертвая тишина, затем вновь послышались
приветственные крики, к которым вздохнувшие с облегчением земляне
присовокупили свой смех. Юноша был освобожден от сети и, встав на колени,
протянул победителю свой нож, и тот засунул его вместе со своим к себе за
пояс. Из слов окружающих Дэйн понял, что младший на время, определенное
советом клана, становится рабом своего победителя. Так в целом мирно
решилась эта дуэль, хотя, если бы победитель убил побежденного, никто не
сказал бы ему ни слова.
Теперь в центре внимания оказались люди с "Королевы". Грофт опустился
с высокого трона и подошел к тем, кто сопровождал его на охоте. Теперь
иного выхода не было: пришлось пить крепкий напиток, который вождь налил
им из своего кубка.
Огненная жидкость заткнула Дэйну рот, но он мужественно проглотил,
видя, что жгучая, как кислота, жидкость не сожжет ему внутренности. Тонкое
лицо Уикса побледнело. Дэйн заметил также со злорадным удовольствием, что
у Али колики: оказалось, что есть на свете вещи, которые могут вывести из
себя невозмутимого Камила.
К счастью, им не нужно было выпивать содержимое одним глотком, как
это сделал Грофт. Достаточно было одного ритуального глотка - и Дэйн
опустился на свое место с облегчением, но смутным чувством тревоги перед
будущим.
Грофт вернулся на свой трон, но течение праздника вновь прервалось,
на этот раз неожиданно. Среди слуг проложил свой путь вестник и что-то
сказал вождю, который взглянул на землян и утвердительно кивнул.
Дэйн, тошнота которого возрастала с каждой секундой, ни на что не
обращал внимание, пока не услышал восклицания Рипа. Подняв голову, он
увидел отряд людей "И-С", находившийся в центре Зала перед троном... Люди
с "Королевы" застыли - в облике вновь прибывших было что-то, внушающее им
беспокойство.
- Что вам нужно, небесные господа? - поинтересовался Грофт. Он сидел
в своем троне развалясь, полузакрыв глаза, как бы в ожидании приятного
зрелища.
- Мы хотим пожелать тебе от всего сердца самого наилучшего, - ответил
Колли цветастыми и гладкими фразами, нравившимися саларийцам. - А чтобы ты
нас не забывал, мы принесли тебе подарки.
По сигналу своего суперкарго люди "И-С" поставили на пол небольшой
сундучок. Грофт с подбородком, опущенным на сжатый кулак, не изменил своей
ленивой позы.
- Подарки приняты, - ответил он полагавшейся по этикету фразой. - И
никто не может пожелать мне большей удачи. Плакальщики Черных Ветров знают
это.
Но он не пригласил их присоединиться к пирующим.
Келли, казалось, не был обескуражен. И следующими словами он поразил
своих конкурентов, хотя те и ожидали от него подвоха.
- По законам товарищества, о Грофт, - прогремела его ритуальная
формула, - я от тебя требую удовлетворения.
Али сжал кулаки. Несмотря на увеличивающиеся страдания, Дэйн заметил,
как стиснул челюсти Ван Райк, как суровое выражение появилось на лице
капитана Джелико.
Глаза Грофта вновь остановились на людях с "Королевы". Хотя он только
что выпил чашу дружбы с ними, он разделял зловещий юмор своей расы.
- По праву ножа и сети, - сказал он, - вы имеете право требовать
удовлетворения. Кто ваш враг?
- Я требую, чтобы эти пришельцы избрали из своей среды бойца, который
будет сражаться до крови с моим бойцом.
Саларийцы были очень возбуждены. Происходящее превосходило все их
ожидания, они никогда не видели такой схватки - чужеземец против
чужеземца. Гул их голосов напоминал охотившегося зверя.
Грофт улыбнулся, и выражение удовольствия на его лице не было ни
земным, ни вообще человеческим.
- Четверо из этих воинов принадлежат к нашему клану, - сказал он. -
Но из остальных может быть выбран боец.
Дэйн взглянул на своих товарищей - Али, Рип, Уикс и он сам избавлены
от этого. Остаются Джелико, Ван Райк, Карл Кости, черный гигант, силу
которого испробовали раньше, инженер Штоц, врач Тау и Стин Вилкокс.
Джелико встал на ноги, теперь он был воплощением борца. В мерцающем
свете огней рубец на его щеке дергался.
- Кто ваш боец? - спросил он у Келли.
Суперкарго хмуро улыбнулся. Он был уверен, что поставил своих
конкурентов в трудное положение.
- Вы принимаете вызов? - спросил он.
Джелико лишь повторил свой вопрос. Келли тут же вытолкнул вперед
одного из своих людей.
Кандидат, выступивший вперед, не был похож на Кости. Это был тонкий,
стройный молодой человек, чья самодовольная улыбка говорила, что он тоже
доволен затруднительным положением пользующихся дурной славой вольных
торговцев. Джелико пристально изучал его, и в это время шум голосов
саларийцев возрос и напоминал гудение осиного гнезда. Отступления не было
- отказ от схватки означал потерю уважения в глазах саларийцев.
Несомненно, Келли на это и рассчитывал.
Джелико выбрал лучший выход.
- Мы принимаем вызов, - сказал он ровным голосом. - Будучи гостями на
празднике у Грофта, мы будем сражаться саларийским оружием.
Гул одобрения прозвучал в Зале.
- По обычаю саларийских воинов мы выбираем сеть и нож, - закончил он.
Дэйну показалось, что на лице Келли мелькнула тень беспокойства.
- Когда? - подавшись вперед, спросил со своего трона Грофт, даже не
скрывая удовлетворения таким замечательным окончанием своего праздника. Об
этом все будут говорить много сезонов подряд.
Джелико взглянул на небо.
- Через час после рассвета, вождь. И, с твоего разрешения, мы хотим
посовещаться, чтобы выбрать бойца.
- Мой зал для советов в вашем распоряжении, - и Грофт приказал одному
из своих слуг провести их туда.

7. ЕСЛИ НЕ БУДЕТ НЕСЧАСТНОГО СЛУЧАЯ

Утренние ветры пробирались сквозь травяной лес и, вырвавшись на
открытое пространство, развевали плащи саларийцев. Знатные члены кланов
сидели на табуретах, остальные толпились на расчищенном от растительности
месте за частоколом. На фоне их многоцветных одежд темные костюмы землян
выделялись серыми пятнами на разных концах временной арены, подготовленной
для них.
В конце экипажа "Королевы" выступил молчавший до тех пор Джелико. Он
и только он будет представлять вольных торговцев в предстоящей дуэли. И
вот он стоял в свете раннего утра в шортах и башмаках, сняв с себя всю
одежду, за которую могла уцепиться сеть противника.
Джелико был выше представителя "И-С", стоявшего перед ним, и гораздо
плотнее. Тяжелые мускулы перекатывались под кожей, бледной там, где ее не
затронул космический загар многолетних межзвездных странствий. Каждое его
движение было полно скрытой грации и силы человека, который в молодости
был большим мастером борьбы. В левой руке он держал нож-коготь, подаренный
ему самим Грофтом, в правой - затягивающую веревку сети.
На другой стороне поля борец "И-С" энергично двигался взад и вперед,
натирая подошвы своих ботинок песком. С видом превосходства он посматривал
на своего противника.
Никто из вольных торговцев не позволил себе давать советы Джелико.
Капитан лучше всех в команде знал обязанности вольного торговца. А эти
обязанности включали широчайшие знания и прекрасные навыки. И в частности,
вольный торговец должен был владеть всеми видами оружия, начиная от
бластера и кончая рогаткой. Хотя Джелико не был знаком с оружием
саларийцев ножом и сетью, но он хорошо знал другие виды оружия и другие
тактики, которые изучил в прошлом.
Сейчас не чувствовалось привычной атмосферы, которая окружала
поединки саларийцев. Здесь была церемония. Жрецы призывали свои суровые
божества, прозвучала клятва над лезвием оружия. Ставки между зрителями на
исход поединка достигли, по мнению Дэйна, небывалых размеров. Большая
часть частной собственности саларийца в результате этой дуэли должна была
изменить своих владельцев.
Когда главный жрец подал знак, оба землянина направились со своих
концов поля к центру осторожной и крадущейся походкой космонавтов. Джелико
скрутил свою сеть в тугую веревку, насколько позволял ее объем. Оружие,
незнакомое ему, представляло в схватке скорее слабость, чем преимущество.
Но когда противник двинулся ему навстречу, пальцы Рипа сжали ладонь
Дэйна, и помощник штурмана прошептал:
- Он знает...
Дэйн и без подсказки товарища заметил это. Запомнив приемы вчерашних
дуэлянтов, он сразу понял значение той скользящей грации, с которой боец
"И-С" нес свою сеть. Противник Джелико не просто получил короткую
инструкцию, как пользоваться сарголийским оружием, - он много тренировался
с ним и, судя по его обращению с сетью, представлял большую угрозу для
капитана.
Шум вокруг возрастал по мере того, как опытные глаза саларийцев
замечали эту деталь. Ставки против капитана Джелико поднялись
фантастически высоко, а сердца у членов его экипажа упали.
Только Ван Райк казался невозмутимым. Он время от времени поднимал к
носу бутылочку с пахучими солями элегантным жестом, в точности повторявшим
жесты окружавших его обросших шерстью саларийцев, как будто его ничто не
заботило.
"И-С" маневрировал и использовал приемы, напоминавшие ухудшенную
копию тех, что несколькими часами раньше показал молодой салариец. Когда
он бросил свою сеть, капитана Джелико уже не было на том месте, он припал
на колено, и сеть пролетела над его плечом на расстоянии добрых шести
футов. Крик одобрения вырвался не только у его товарищей, но и у тех
аборигенов, которые ставили на капитана.
Дэйн смотрел на поле и на бойцов сквозь какую-то водянистую пленку.
Болезненное ощущение, которое он испытывал после напитка из чаши дружбы,
выросло в кулак, который был у него изнутри, причиняя мучительную боль. Но
он знал, что должен преодолеть слабость до конца схватки. Кто-то
споткнулся рядом с ним, он оглянулся и увидел лицо Али, пепельно-серое под
космическим загаром, так похожее на его собственное искаженное лицо.
Мгновение помощник инженера в поисках поддержки опирался на руку Дэйна,
затем с видимым усилием выпрямился. Значит, он был не один. Он взглянул на
Рипа и Уикса и понял, что они тоже больны.
Но через мгновение все это было забыто, осталась лишь только
вытоптанная поляна и двое людей лицом друг к другу. "И-С" вновь сделал
бросок, и хотя Джелико не попался, но на этот раз сеть задела его руку,
оставив на ней следы красной почвы. До сих пор капитан защищался, не
прибегая к решительным действиям, внимательно изучая противника.
"И-С", несомненно, был уверен, что выиграет схватку, что ему остается
лишь ждать удобного момента, чтобы закончить борьбу. Дэйн думал, что это
займет долгие утомительные часы. Он смутно чувствовал, что так же думают и
саларийцы. Один или двое из них что-то гневно кричали Джелико на своем
языке.
Конец наступил внезапно. Джелико оступился и упал. Прежде чем
кто-либо успел шевельнуться, "И-С" бросился вперед, размахивая сетью. Но
он не достиг капитана. Во время падения Джелико подобрал под себя ноги и
упал не навзничь, а как бы пригнулся к земле, его туго свернутая сеть
взметнулась над землей, охватив голени "И-С". Капитан дернул свое оружие,
и "И-С" тяжело упал и остался лежать неподвижно.
- Хлыст - хлыстовой прием жителей Лалокса! - торжествующе прогремел
голос Вилкокса над застывшей толпой.
Использовав свою сеть, как хлыст, Джелико опрокинул своего противника
приемом, с которым тот раньше никогда не сталкивался.
Джелико тяжело дышал, пот струился по его обнаженному телу, оставляя
следы в покрывавшей его тело красной пыли. Он встал и подошел к бойцу
"И-С", который так и не двигался и не произносил ни звука. Капитан
опустился на одно колено и стал осматривать своего противника.
- Убей его! Убей его! - кричали саларийцы, в которых проснулся
инстинкт дикости.
Но Джелико сказал Грофту:
- По нашим обычаям противника не убивают. Пусть его друзья унесут его
отсюда.
Он взял нож-коготь, который "И-С" все еще сжимал в руке, и заткнул
его себе за пояс. Затем повернулся к отряду "И-С".
- Возьмите его и уходите! - Узда, которой он сдерживал себя последние
дни, готова была вот-вот порваться. - Это была ваша последняя игра здесь!
Тонкие губы Келли скривились, как у рычащего зверя. Но ни он, ни его
люди ничего не ответили. Они подняли на руки своего неудачливого бойца и
ушли.
О своем собственном возвращении в безопасное помещение "Королевы"
Дэйн сохранил лишь смутные воспоминания. Он совершенно самостоятельно
проделал путь через травяной лес, но затем уступил требованиям своих
возмущенных внутренностей. Последнюю часть пути он проделал, опираясь на
руку Ван Райка. Стоны, доносившиеся до него, свидетельствовали о том, что
он не одинок в своих страданиях.
Ему показалось, что прошло много месяцев, когда он пришел в себя и
обнаружил, что лежит на своей койке. Он чувствовал большую слабость,
внутри было пусто, как будто он лишился большей части своих внутренностей,
но ему уже не было так плохо, как раньше.
Он приподнялся. Каюта проявила неприятную тенденцию медленно
поворачиваться направо, как будто он был осью, вокруг которой вращалась
каюта. У него было полное ощущение свободного падения, и он подумал:
может, "Королева" в космосе. Но все это было лишь небольшим неудобством по
сравнению с тем, что он помнил.
На полужидкой диете, которую прописал ему и его товарищам по болезни
Тау и изготовил Мура, он быстро восстановил силы. Но он все еще чувствовал
слабость и не нуждался в напоминаниях Тау о приеме лекарств. Из всех
четверых он болел особенно сильно, а Уикс перенес болезнь легче других, но
никто из них, конечно, не перенес этот глоток безболезненно. Три дня они
не принимали участия в работе экипажа.
- Корабль "Интерсолар" улетел вчера вечером, - сообщил ему Рип, когда
они лежали, развалившись на солнце у корабельного трапа, наслаждаясь
блаженными часами ленивого выздоровления.
Но это сообщение не улучшило настроения Дэйна.
- Не думаю, чтобы они отказались от своего...
Рип пожал плечами.
- Им пришлось бы отвечать перед Центром. Спасибо Ван Райку и Старику.
Благодаря им мы прогнали этих браконьеров. А сейчас у нас такие прочные
отношения с саларийцами, что никто не сможет их испортить. Грофт просил
капитана научить его этому приему хлыста. Я не знал, что Старик владеет
хлыстовой борьбой Лалокса - это один из труднейших видов борьбы.
- Как идет торговля?
Лицо Рипа омрачилось:
- Кончились товары. У Уикса появилась идея, но она не принесет нам
камни корос. Он убедил Ван Райка погрузить в трюмы это красное дерево,
которое его так заинтересовало. К счастью, саларийцы в обмен на древесину
берут обычные товары. Уикс считает, что дерево можно будет продать на
Земле. Оно очень прочно, его не берет стальное лезвие, в то же время оно
легкое, его удобно грузить. Удивительный материал и цвет необычный.
Частокол из таких бревен вокруг селения Грофта стоит уже больше ста лет и
никакого признака гнили!
- А где Ван?
- За ним послали жрецы. Думаю, какие-нибудь переговоры на высшем
уровне. Во всяком случае, мы готовы к переговорам. И мы знаем, какой груз
привезти в следующий раз.
Да, они знают. Дэйн был уверен в этом. Но ему не пришлось
бездельничать в это утро. Часом позже из леса пришел караван - цепочка
кричащих груженых оргелов с низко висящими головами. Они громко жаловались
на несправедливую жизнь, которая заставила их везти на своих спинах
большие красные бревна. Во главе процессии шел Уикс. Дэйн принялся за
погрузку по плану, оставленному Ван Райком, следя за тем, чтобы длинные
алые бревна укладывались в нижний грузовой люк в полном соответствии с
наукой о погрузочных работах. Он понял, что Рип был прав: древесина была
очень прочной и неправдоподобно легкой. Несмотря на свою слабость, он без
особого труда поднимал и грузил целые бревна. Он подумал, что Уикс прав:
эту древесину легко будет продать на Земле. Цвет у нее необычный,
прочность - очень ценное качество, и хотя ценность этого груза нельзя
сравнивать со стоимостью камней корос, все же нужно было использовать
любую возможность для получения прибыли и чтобы окупить рейс на Землю.
Синдбад был в грузовом трюме, когда туда внесли первое бревно. Со
своим обычным любопытством он подошел к бревну, энергично принюхался.
Вдруг он остановился и, мяукнув, попятился. Шерсть на спине у него встала
дыбом. Отступив к выходу из трюма, он повернулся и убедительно исчез.
Удивленный Дэйн внимательно осмотрел груз. В ровной поверхности бревен не
было щелей или дупел, но подойдя поближе, Дэйн ощутил резкий запах. Итак,
нашелся все-таки на Сарголе запах, который не понравился Синдбаду. Дэйн
засмеялся. Может быть, нужно попросить Уикса сделать ограду из этого
дерева вокруг трапа - это заставит Синдбада оставаться на борту. Запах не
казался ему неприятным. Он вновь принюхался и с удивлением заметил, что
стал слабее. Может быть, дерево сильнее пахнет на солнце?
Они уложили груз в нижний трюм и закрыли крышку, прежде чем Ван Райк
вернулся со своего свидания со жрецами. Когда суперкарго вернулся на борт,
его сопровождало несколько жрецов и слуг, которые несли сундучок.
Во внешности Ван Райка было что-то такое, понятное только тем, кто
его хорошо знал, что означало недовольство утренним свиданием. В знак
почтения к жрецам капитан Джелико и Стин Вилкокс вышли встретить их у
трапа. Дэйн глядел из люка, понимая, что ему, провинившемуся ранее, не
стоит привлекать к себе внимание.
Земляне возражали против чего-то, а саларийцы упорно на этом
настаивали. В конце концов туземцы победили. Вызвали Кости, который унес в
корабль груз, доставленный слугами. Увидев, что груз доставлен на корабль,
туземцы удалились, но Ван Райк хмурился, а пальцы Джелико выбивали
тревожную дробь на поясе, когда он поднимался по трапу...
- Мне не нравится это, - сказал Джелико.
- Не моя вина, - Ван Райк угрюмо сопел, - это рискованно, но пришлось
на это пойти, - две глубокие складки пролегли через его лоб от левой до
правой брови. - В конце концов, нельзя научить сассерала плевать, -
заключил он по-философски. - Мы сделали все, что могли.
Но у Джелико был весьма недовольный вид, когда он прошел в
штурманскую рубку. Менее чем через час причина недовольства капитана стала
ясна всему экипажу.
Испытав прелесть иноземных трав, саларийцы не хотели теперь терять
источник их получения. Через полгода на Сарголе должен был состояться
большой религиозный праздник Пяти Бурь, и жрецы были уверены, что их
влияние и власть возрастут, несомненно, если они обеспечат получение новых
порций земной травы. Поэтому они навязали сопротивляющемуся Ван Райку
большую партию камней корос с условием, что камни будут проданы на Земле,
а стоимость камней вернется на Саргол в виде семян и трав. Напрасно
капитан и суперкарго указывали, что галактическая торговля - рискованное
дело и что какая-нибудь случайность может помешать кораблю вернуться на
Саргол. Но жрецы не поддавались убеждениям и на все уговоры лишь
соглашались уменьшить цену на свои камни... Они знали от людей компании,
что у торговцев есть свой кодекс чести, и если контракт заключен, он будет
выполнен. Они и только они должны получить весь груз "Королевы" в
следующий перелет. Они добивались своей цели и были уверены, что добьются
ее.
Итак, груз камней корос, не принадлежавший еще экипажу, оказался на
борту "Королевы", и теперь вольные торговцы были уже связаны крепкими
узами и должны были в обусловленный срок вернуться на Саргол. Это не
нравилось вольным торговцам. У всех было смутное ощущение, что этот груз
принесет несчастье. Но у них не было выбора, и им пришлось согласиться,
если они не хотели испортить отношения с саларийцами.
- Хорошо ли рассчитана траектория? - спросил Али Рипа в
кают-компании.
Рип кивнул:
- Я четырежды все пересчитывал, а Стин проверил каждый расчет. - Он
усталым жестом потер коротко остриженную голову. Вместе со своими
товарищами он отправился вниз принимать то, что изготовил по рецепту Тау
Мура, но перед этим он провел полночи у вычислительных приборов под
требовательным взглядом своего начальника.
- Если не произойдет несчастного случая, мы совершим рейс за три
недели плюс-минус один или два дня.
- Если не произойдет несчастного случая... - эти слова повисли в
воздухе. Тут, на отдаленных звездных линиях, случалось так много
непредвиденного, могли случиться самые неожиданные препятствия и выбить
корабль из графика. Только на главных звездных линиях огромные
пассажирские лайнеры могли придерживаться точного расписания. Вольные
торговцы обычно не связывали себя точными сроками.
- Что говорит Штоц? - спросил Дэйн Али.
- Он говорит, что машины в порядке и особых неприятностей в пути не
будет.
Рип вздохнул.
- Ну что ж, посмотрим. - Он внимательно изучал свой ноготь.
- До свидания, - добавил он серьезно. - Если мы вовремя не вернемся
на эту планету, я сгрызу свои ногти до ладоней. Ладно, стартуем в шесть.
Подтяните ремни, парни. - Он сделал последний глоток из своей кружки, на
лице его появилось блаженство, и он отправился на свой пост в штурманской
рубке.
Дэйн, свободный от обязанностей до приземления корабля, отправился в
свою каюту в предвкушении ночного отдыха до старта. Синдбад свернулся на
его койке. Почему-то кот не обходил корабль перед стартом, как обычно.
Сначала он был на столе у Вана, а теперь оказался в его каюте, как если бы
нуждался в человеческом обществе. Дэйн взял его на руки, и Синдбад
принялся тереться головой о подбородок юноши с мурлыканьем. Поглаживая
кота, Дэйн отнес его в каюту суперкарго.
С некоторым колебанием он постучал в дверь и дождался приглашающего
ворчания Ван Райка. Суперкарго растянулся на своей койке, две глубокие
морщины по-прежнему пересекали его лоб, глаза были закрыты, как будто он
собирался спать.
- Синдбад, сэр. Разрешите его повесить здесь?
Ван Райк кивнул, и Дэйн уложил кота в маленький гамак - обычное место
кота во время старта. На этот раз, вопреки обыкновению, Синдбад не
протестовал, он забрался в гамак и тут же уснул. Некоторое время Дэйн
размышлял о необычном поведении животного. Должен ли он обратить внимание
суперкарго на это? Возможно, что на Сарголе кот испробовал свою чашу
дружбы и нуждался в помощи Тау?
- Погрузка выполнена нормально? - Вопрос Ван Райка был необычным:
печать на люке трюма не ставилась до тех пор, пока он не проверил и не
перепроверил весь груз.
- Да, сэр, - кратко ответил Дэйн. - Груз - только древесина. Уложена
по вашим заметкам.
Ван Райк вновь кивнул:
- Верхний слой проверили?
- Да, сэр. Какие еще приказания?
- Никаких. Стартуем в шесть.
- Да, сэр.
Дэйн вышел, осторожно прикрыв дверь каюты. Значит ли это, что он
вновь поднялся в мнении Ван Райка? Саргол оказался для него неудачной
планетой. Вначале он совершил эту глупую ошибку, затем заболел, а
теперь... но что теперь? Значит ли его беспокойство, что у него не
выдержали нервы из-за болезни и спешки, или есть какая-то иная причина для
беспокойства? Он мог бы поклясться, что "Королеву Солнца" поджидают
какие-то неприятности. Но если бы он знал какие!

дальше