И вот они снова в кают-компании, в единственном помещении корабля,
где экипаж мог собраться вместе. Тан Я установил на столе проектор, а
капитан Джелико вскрыл пакет и извлек из него крошечный ролик микропленки.
Ролик вставили в проектор, изображение отфокусировали прямо на стене,
потому что экрана не было, а экипаж ждал, и казалось, все перестали
дышать.
- Планета Лимбо, - загудел в кают-компании ровный голос какого-то
усталого чиновника Службы изысканий, - единственная годная для обитания из
тех планет системы желтой звезды...
На стене появилось плоское изображение - схема планетной системы с
солнцем в центре. Солнце было желтое - возможно, на планете такой же
климат, как на Земле! Дэйн обрадовался. Может быть, повезло -
по-настоящему повезло. Рип, сидевший рядом, заерзал.
- Лимбо... - пробормотал он. - Ох, ребята, несчастливое это название,
чует мое сердце...
Дэйн не понял его. Слово "лимбо" <преддверие ада (англ.)> ничего ему
не говорило. Многие планеты на торговых путях носили диковинные имена -
любые, какие взбрели на ум работникам Службы изысканий.
- Координаты... - голос принялся бубнить цифрами, которые Вилкокс
поспешно записывал. Прокладывать курс к Лимбо предстоит ему.
- Климат сходен с климатом средних широт Земли. Атмосфера... - снова
ряд цифр, которые на сей раз касались Тау. Дэйн уловил только, что
атмосфера пригодна для дыхания.
Изображение на экране сменилось. Теперь они как бы повисли над Лимбо
и разглядывали планету через иллюминаторы корабля. И при виде этого
зрелища кто-то вскрикнул от возмущения и ужаса.
Ни с чем нельзя было спутать эти серо-коричневые язвы, изуродовавшие
материки планеты. Это была проказа войны - войны столь разрушительной и
страшной, что никто из землян не смог бы представить ее себе в
подробностях.
- Планета-пепелище! - прошептал Тау, а капитан в ярости закричал:
- Это подлое жульничество!
- Постойте! - гаркнул Ван Райк, заглушив их обоих. Его огромная лапа
протянулась к верньерам проектора. - Надо посмотреть поближе. Вот здесь,
чуть к северу...
Шар на экране стремительно надвинулся, края его исчезли, как будто
корабль пошел на посадку. Было очевидно, что давняя война обратила
материки в пустыню, почва была выжжена и переплавлена в шлак, возможно, до
сих пор ядовитый и радиоактивный. Но суперкарго не ошибся: на севере среди
чудовищных рубцов тянулась зеленая, со странным оттенком полоса. Это могла
быть только растительность.
Ван Райк с облегчением перевел дух.
- Кое-что еще сохранилось, - объявил он.
- Да, кое-что, - с горечью отозвался капитан Джелико. - Ровно
столько, сколько нужно, чтобы мы не могли обвинить их в жульничестве и
потребовать наши деньги назад.
- Может, там что-нибудь осталось от Предтеч? - робко, словно боясь,
что его засмеют, предположил Рип.
Капитан пожал плечами.
- Мы не археологи, - сказал он резко. - Чтобы заключить с археологами
контракт, нужно куда-то лететь, на Наксосе их нет. А лететь мы никуда не
можем, потому что у нас нет денег, чтобы внести залог за новый груз...
Он очень точно сформулировал всю безнадежность их положения. Они
получили право не торговлю с планетой, где не с кем было торговать. Они
заплатили за это право деньгами, которые были необходимы для закупки
груза. Теперь им некуда было податься с Наксоса. Они поставили все на кон,
как и полагается вольным торговцам. Они рискнули - и проиграли.
Только суперкарго сохранял спокойствие. Он все еще тщательно изучал
изображение Лимбо.
- Не будем вешать нос, - спокойно предложил он. - Служба изысканий не
продает планет, которые непригодны для эксплуатации...
- Большим компаниям, конечно, не продает, - заметил Вилкокс. - Но кто
будет слушать жалобы вольного торговца... если это не Коуфорт?
- И все-таки я повторяю, - продолжал Ван Райк тем же ровным голосом,
- нам надо познакомиться с нею поближе...
- Это как? - в глазах капитана тлели огоньки затаенной злости. - Вы
хотите, чтобы мы отправились туда и сели там на мель? Планета сожжена
дотла... Нам остается наплевать на нее и забыть. Вы отлично знаете, что на
планетах, где дрались Предтечи, никогда не бывает жизни...
- Да, - согласился Ван Райк. - Большинство таких планет - просто
голый камень. Но Лимбо получила неполную порцию. В конце концов, что мы
знаем о Предтечах? Почти ничего! Они исчезли за сотни, а может, и за
тысячи лет для того, как мы выбились в космос. Это была великая раса, они
владели многими планетными системами и погибли в войне, оставив после себя
мертвые планеты и мертвые солнца. Все это я знаю. Но, возможно, Лимбо
попала под удар уже в самом конце войны, когда их мощь была на исходе. Мне
приходилось видеть другие сожженные планеты - Гадес и Ад, Содом и Сатану -
это просто груды пепла. А на Лимбо вот сохранилась растительность. И раз
ей попало меньше, чем прочим, есть надежда что-нибудь там найти...
"Убедил, - подумал Дэйн, увидев, как изменилось выражение лиц у
собравшихся вокруг стола. - Быть может, это потому, что все мы не хотим
верить в свою неудачу, хотим надеяться, что еще сумеет отыграться".
Один лишь капитан Джелико упорно стоял на своем.
- Нам больше нельзя рисковать, - сказал он. - Мы можем заправить
корабль горючим только на один рейс - на один-единственный рейс. Если это
будет рейс к Лимбо, а товара там не окажется... - Он хлопнул ладонью по
столу. - Сами понимаете, что это значит для нас. Конец тогда нашим
полетам.
Стин Вилкокс хрипло откашлялся, и все посмотрели на него.
- Может быть, удастся как-то уладить дело со Службой изысканий?
Камил с горечью рассмеялся.
- Где это видано, чтобы Федерация возвращала деньги, на которые уже
наложила лапу?
Никто не ответил. Потом капитан Джелико поднялся из-за стола -
тяжело, словно его крепкое тело утратило упругость.
- Завтра утром мы с ними поговорим, - сказал он. - Пойдете со мной,
Ван?
Суперкарго пожал плечами.
- Ладно. Только я не думаю6 что из этого что-нибудь выйдет.

- Черт бы их побрал, - выругался Камил. - Теперь все пропало...
Дэйн снова стоял у входного люка. Снаружи была ночь, слишком,
пожалуй, светлая, потому что у Наксоса было две луны. Он знал, что Камил
обращается не к нему. И действительно, через секунду отозвался Рип.
Я, приятель, никогда не считаю, что дело - дрянь, пока не вляпаюсь по
самые уши. Ван правильно говорит - на этой планете кое-что уцелело. Ты же
видал снимки Ада и Содома. Груды пепла, как говорит Ван. Теперь возьми эту
Лимбо: там все-таки есть зелень... А вдруг мы наткнулись бы на на
какое-нибудь барахло Предтеч, представляешь?
- Гм... - Али задумался. - И такая находка принадлежала бы нам?
- Это должен знать Ван, это по его части. Погоди-ка... - Тут Рип
заметил Дэйна. - Вот у Торсона спросим. Слушай, Дэйн, если бы мы нашли
какое-нибудь оборудование Предтеч, могли бы мы претендовать на него по
закону?
Дэйн был вынужден признаться, что не знает. Впрочем, ответ на этот
вопрос можно будет поискать в фильмотеке суперкарго, где собраны все
законы и правила.
- Только я не думаю, чтобы такой вопрос когда-нибудь поднимался. Ведь
от Предтеч ничего не осталось, кроме пустых развалин... Планеты, где
должны были стоять их крупные сооружения, сожжены начисто...
Камил прислонился к краю люка и уставился на мигающие огоньки города.
- Интересно, на что они были похожи? - проговорил он. - Все
гуманоиды, с которыми мы д сих пор сталкивались, были потомками земных
колонистов. А негуманоиды так же мало знают о Предтечах, как и мы. Если
потомки Предтеч и существуют, мы пока их не встретили. И потом... - Он
помолчал. - возможно, это и к лучшему, что мы ничего не нашли из их
оборудования. Ведь всего десять лет, как кончилась война в кратерах...
Наступила тягостная пауза. Дэйн понял, что имел в виду Камил.
Земляне сражались, сражались яростно, беспощадно. Марсианская война в
кратерах была лишь последней вспышкой бесконечной борьбы, которую Земля
вела со своими колониями в космосе. Федерация с трудом удерживала
состояние мира, работники Торгового флота из сил выбивались, чтобы
сохранить это состояние навечно и не дать разразиться новому, еще более
убийственному конфликту, который грозил истребить Космофлот и, возможно,
вообще положить конец нынешней непрочной цивилизации.
И если бы в этой последней схватке было пущено в ход оружие Предтеч -
или даже сведения о таком оружии попали бы в злые руки, - может быть, и
Солнце превратилось бы тогда в мертвую звезду, вокруг которой кружились бы
выжженные до шлака миры...
- Да, если бы мы нашли их оружие, была бы беда, - сказал Рип, словно
отвечая на его мысли. - Но ведь у Предтеч было не только оружие. И, быть
может, именно на Лимбо...
Камил выпрямился.
- ...именно на Лимбо они оставили тебе целый склад, набитый торкскими
алмазами и ламгримскими шелками... или чем-то в этом роде. Не думаю я,
чтобы капитан горел желанием слетать и поискать его. Нас двенадцать
человек, и у нас один звездолет. Как ты полагаешь, сколько времени нам
понадобится, чтобы прочесать всю планету? А ты не забыл, что наши флиттеры
тоже жрут горючее? Может, тебе улыбается застрять на какой-нибудь планете
вроде этого Наксоса и заделаться фермером, чтобы добывать себе хлеб
насущный? Вряд ли тебе это по нраву!
Дэйн внутренне согласился, что ему это уж во всяком случае не по
нраву. Ведь если "Королева" действительно надолго застрянет в порту, ему
даже не выплатят жалованья, на которое он смог бы продержаться, пока не
устроится на другой корабль. И весь экипаж в таком положении.
Потом Дэйн лежал без сна на своей узкой койке и размышлял о том, как
быстро рухнули все надежды. Эх, если бы только Лимбо не была
планетой-пепелищем... или хотя бы средств у них хватило слетать туда и
посмотреть... Дэйн вдруг вскинулся. Ведь остается еще тот торговец,
который повышал против Ван Райка на аукционе! Может, удастся уговорить его
взять Лимбо с хорошей скидкой?
Только вряд ли... вряд ли он захочет взять планету-пепелище даже за
полцены. Слишком уж велик риск. Кому захочется затевать дело при таких
шансах? Разве что у человека есть резервный капитал, как у Коуфорта,
например...
Но Коуфорт этой планетой не интересовался...
Утром угрюмый экипаж потянулся по одному в кают-компанию. Никто не
смотрел в конец стола, где мрачный капитан Джелико прихлебывал из чашки
особый напиток, который Мура обычно готовил лишь в торжественных случаях.
Сейчас никакого торжественного случая не было, но стюард, по-видимому,
решил, что команду следует подбодрить.
Появился готовый к визиту в город Ван Райк - облегающий мундир,
застегнутый до подбородка, на голове офицерская фуражка с кокардой.
Джелико крякнул и поднялся, оттолкнув свою чашку. При этом он глядел столь
сурово, что никто из присутствующих не рискнул пожелать ему успеха.
Дэйн спустился в пустой трюм и произвел кое-какие измерения. Он решил
подготовиться на тот случай, если им повезет и "Королеву" зафрахтуют. Трюм
состоял из двух отделений - огромного помещения, занимавшего треть
корабля, и маленькой кладовой, расположенной палубой выше и
предназначенной для хранения особо ценных и нестандартных грузов.
Кроме того, была еще крохотная каморка, где на стеллажах и в ящиках
хранились "товары для контакта": небольшие безделушки, заводные куклы,
украшения из стекла, проволока из никелированного металла - все для
привлечения дикарей и наивных туземцев. Тренируясь в знании товарного
каталога, Дэйн полез по стеллажам. Ван Райк уже дважды водил его сюда, но
Дэйн все еще не утратил первоначального чувства изумления перед
разнообразием и качеством этих товаров, знаниями и воображением
суперкарго, собравшего всю эту коллекцию. Здесь были подарки для вождей и
царьков, были и диковинки, посмотреть на которые наверняка сбежится от
мала до велика все население любой туземной деревушки. Конечно, запасы
такого товара были строго ограничены, но вещицы были подобраны с такой
тщательностью, с таким глубоким пониманием психологии - как человеческой,
так и негуманоидной, что покупатели у "Королевы" были обеспечены на любой
отсталой планете.
Впрочем, на Лимбо все это было бы ни к чему. На таком пепелище не
могла уцелеть никакая разумная жизнь. Если бы там хоть кто-нибудь уцелел,
изыскатели сообщили бы об этом, цена планеты возросла бы... а возможно, ее
и вовсе сняли бы с торгов до тех пор, пока правительственные служащие не
изучат ее основательнее.
Стараясь отогнать неприятные мысли, Дэйн заставил себя углубиться в
осмотр "товаров для контакта". Из терпеливых разъяснений Ван Райка,
подкрепленных практическими примерами, Дэйн уже знал, в каких случаях
предлагаются те или иные товары. Насколько он понял, зачастую в ход шли и
вещицы, изготовляемые членами экипажа.
Жизнь на корабле во время длительных перелетов однообразна -
управление переключается на автоматику и обязанности команды сведены к
минимуму. Скука и безделье вызывают космические мании, и труженики
галактических трасс быстро поняли, что спастись можно, лишь заняв
каким-нибудь делом голову и руки. Спасение было в хобби, в любом хобби.
Капитан Джелико, например, увлекался ксенобиологией, причем это
увлечение было далеко не любительским. Он не имел возможности держать свои
коллекции на борту (исключение делалось только для любимцев типа голубого
хубата), обитавшего в клетке в капитанской каюте), но стереофото, которые
он делал, наблюдая жизнь на иных мирах, принесли ему определенную
известность среди натуралистов-профессионалов. Стин Вилкокс, чьи дни
проходили в возне с однообразными математическими вычислениями, пытался
переводить свои формулы на язык музыки. Но самое странное хобби было у
врача Тау. Тау коллекционировал магические приемы лекарей и знахарей
отсталых племен и пытался найти рациональное зерно, лежащее в основе
инопланетных мумбо-юмбо.
Дэйн взял в руки одно из творений Муры - стеклопластовый шар, в
котором плавало какое-то странное насекомое с радужными крыльями, совсем
живое на вид. Внезапно скользнувшая по обшивке тень заставила его
вздрогнуть. Это был Синдбад, корабельный кот. Он мягко вскочил на ящик и
уселся там, разглядывая помощника суперкарго.
Из всех земных животных чаще всего сопровождали человека в космосе
кошки. Они переносили ускорения, невесомость и прочие неудобства полетов с
такой легкостью, что это вызвало появление довольно странных легенд.
Согласно одной из них, Domestica felinus не является аборигеном Земли,
кошачье племя - это все, что осталось от давно забытого вторжения на Землю
из космоса, и теперь на звездолетах оно возвращается в свой золотой век.
Впрочем, Синдбад и его собратья на других кораблях не даром ели свой
хлеб. Зачастую вместе с грузом на борт проникали грызуны, причем не только
земные мыши и крысы, но и странные твари с чужих планет. Неделями и даже
месяцами они не давали о себе знать, а потом вдруг принимались хозяйничать
в каком-нибудь укромном уголке трюма. Вот тут-то за них и принимался
Синдбад. Где и как он их ловил - оставалось неизвестным, но тела убитых он
регулярно представлял на рассмотрение Ван Райку, и надо сказать, тела эти
зачастую выглядели весьма жутко.
Дэйн протянул руку, Синдбад лениво обнюхал его пальцы и мигнул. Он
уже признал этого нового человека. Все было правильно, Дэйн находился
здесь по праву. синдбад потянулся, легко соскочил с ящика и отправился
вокруг комнаты с очередным обходом. У одного из тюков он остановился и
принялся обнюхивать его столь проникновенно, что у Дэйна возникла мысль: а
не вскрыть ли этот тюк и не дать ли коту проинспектировать его
поосновательнее. Но тут далекий удар гонга заставил обоих насторожиться, и
Синдбад, никогда не пропускавший мимо ушей призыва к трапезе, торопливо
выскользнул из комнаты, представив Дэйну следовать за собой более
степенным шагом.
Ни капитан, ни суперкарго еще не возвращались, и атмосфера в
кают-компании оставалась напряженной. Все вздрогнули, когда над дверью
мигнула сигнальная лампа, связанная с входным люком. Кто-то чужой ступил
на трап. Если в порту, кроме вас, стоят еще два вольных торговца, всякий
фрахт надлежит считать даром небес.
Поэтому Стин Вилкокс мгновенно вылетел в коридор, а Дэйн отстал от
него всего на секунду. В отсутствие Джелико и Ван Райка Вилкокс замещал
капитана "Королевы", а Дэйн исполнял обязанности суперкарго.
В метре от трапа стоял кар. Водитель оставался за рулем, а какой-то
высокий, тощий, загорелый до черноты человек уверенно поднимался по трапу
к входному люку.
На нем была потертая куртка грубой кожи, фракордовые брюки и высокие
сапоги - обычное обмундирование пионера на новооткрытой планете. Однако
вместо широкополой шляпы, какую носят пионеры, на голове у него был
метапластовый шлем со съемным козырьком и с наушниками коротковолнового
радиотелефона. Такие шлемы носят работники Службы изысканий.
- Капитан Джелико? - Голос у незнакомца был жесткий, начальственный -
голос человека, привыкшего отдавать приказы, которым повинуются без
рассуждений.
Штурман покачал головой.
- Капитан в городе, сэр.
Незнакомец остановился и принялся барабанить пальцами по своему
широкому, с карманами, поясу. Было ясно, что отсутствие капитана на борту
"Королевы" рассердило его.
- Когда он будет?
- Не знаю, - холодно сказал Вилкокс. Видимо, незнакомец ему не
понравился.
- Свободны для фрахта? - внезапно спросил тот.
- Вам лучше поговорить с капитаном, - уже совсем холодно отозвался
Вилкокс.
Пальцы принялись отбивать дробь на поясе еще быстрее.
- Прекрасно. Я поговорю с вашим капитаном. Где он? Это вы мне можете
сказать?
К "Королеве" приближался еще один кар. Это возвращался Ван Райк.
Вилкокс тоже его увидел.
- Вы узнаете это через минуту. Вот наш суперкарго...
- Так... - Незнакомец быстро повернулся. Движения его были легкие и
отточенные.
Дэйн следил за ним с нарастающим интересом. Этот человек представлял
для него загадку. У него была одежда пионера и движения тренированного
бойца. В памяти Дэйна всплыла картина: Школа, спортивная площадка, жаркий
летний полдень... подсекающий взмах руки, характерный наклон плеча... Да
ведь этот тип - форсблейдер! И притом - опытный форсблейдер! Но как же
так... это же нарушение закона, частным лицам не разрешается обучаться
форсблейду...
Ван Райк обогнул кар незнакомца, вылез из-за руля и обычным своим
тяжелым шагом стал подниматься по трапу.
- Кого-то ищете? - осведомился он у незнакомца.
- Ваш корабль свободен для фрахта? - снова спросил тот.
Лохматые брови Ван Райка дрогнули.
- Для хорошего фрахта свободен любой торговец, - спокойно ответил он
и, словно не замечая нетерпения незнакомца, повернулся к Дэйну, - Торсон,
- сказал он, - поезжайте в "Зеленую птичку" и попросите капитана Джелико
вернуться на корабль.
Дэйн сбежал по трапу и уселся в кар, на котором приехал Ван Райк.
Включив сцепление, он оглянулся. Незнакомец вслед за Ван Райком вступил на
борт "Королевы".
"Зеленая птичка" оказалась не то кафе, не то рестораном. Капитан
Джелико сидел за столиком у дверей и беседовал с тем самым темнолицым,
который торговался с ними за Лимбо на аукционе. Разговор, видимо, шел к
концу. Когда Дэйн вошел в сумрачный зал, темнолицый решительно покачал
головой и встал. Капитан не сделал попытки удержать его. Он только
медленно передвинул вправо свою пивную кружку, осторожно и задумчиво,
словно это было бог весть какое ответственное дело.
- Сэр... - Чтобы привлечь внимание капитана, Дэйн осмелился положить
руку на стол.
Капитан Джелико поднял на него угрюмые холодные глаза.
- Да?
- На "Королеву" явился какой-то человек, сэр. Он справляется о
фрахте. Мистер Ван Райк послал меня за вами...
- Фрахт!
Пивная кружка опрокинулась и со стуком упала на пол. Капитан Джелико
швырнул на стол местную монетку и бросился к выходу. Дэйн устремился
следом.
Усевшись за руль, Джелико с места взял сумасшедшую скорость. Но в
конце улицы он сбросил газ, и, когда кар подкатил к "Королеве", никакой
посторонний наблюдатель не смог бы догадаться, что водитель спешит.
Через два часа экипаж снова собрался в кают-компании послушать
новости. Капитан говорил, а незнакомец сидел рядом с ним во главе стола.
- Это доктор Салзар Рич, археолог, один из федеральных специалистов
по Предтечам. Оказывается, ребята, Лимбо сгорела не дотла. Доктор сообщил
мне, что в северном полушарии изыскатели обнаружили какие-то довольно
обширные развалины. Он фрахтует "Королеву", чтобы переправить туда свою
экспедицию...
- И это никоим образом не ущемляет наших прав, - сказал Ван Райк,
добродушно улыбаясь. - Так что у нас тоже будет возможность поработать.
- Когда старт? - осведомился Иоганн Штоц.
Джелико повернулся к археологу.
- Когда вы будете готовы, доктор Рич?
- Как только вы разместите мое оборудование и моих людей, капитан.
Доставить сюда снаряжение я могу немедленно.
Ван Райк поднялся.
- Торсон, - позвал он. - Пойдемте готовиться к погрузке... Можете
везти свое снаряжение, доктор!

4. ВЫСАДКА НА ЛИМБО

За последующие несколько часов Дэйн узнал об укладке грузов больше,
чем за все время обучения в Школе. кроме того, выяснилось, что на корабле
надо еще найти место не только для Рича, но и для трех его помощников.
Снаряжение пошло в большой грузовой трюм. Всю эту работу взяли на
себя сотрудники Рича: доктор объяснил, что в его грузе находятся тонкие и
хрупкие инструменты и он ни в коем случае не позволит швырять их как
попало наемным портовым грузчикам.
Однако, когда дело дошло до размещения груза в трюме, Ван Райк без
обиняков дал доктору понять, что этим будет заниматься команда и что
команда способна управиться без посторонней помощи. Так что Дэйн вместе с
Кости потели, чертыхались и таскали, а Ван Райк руководил ими и сам не
упускал случая подставить плечо, пока весь груз не был размещен в строгом
соответствии с механикой распределения веса при полете. Затем люк был
задраен до прибытия на Лимбо.
Выбравшись из трюма, они обнаружили в малом грузовом отсеке Муру,
который прилаживал там подвесные койки для помощников Рича. Удобств
никаких не было, но археолога еще до подписания контракта уведомили, что
на "Королеве" нет специальных кают для пассажиров. Впрочем, никто из вновь
прибывших не жаловался.
Эти люди, как и их руководитель, являли собой тип людей, совершенно
новый для Дэйна. Все они были на вид крепкие и выносливые, какими и
надлежало быть, по представлению Дэйна, людям, которые занимаются поисками
следов исчезнувших цивилизаций на иных мирах. Один из них даже не был,
несомненно, человеком - зеленоватая кожа и голый череп выдавали в нем
ригелианина. У него было странное, не по-человечески гибкое тело, но одет
он был совершенно так же, как и прочие. Дэйн всячески старался не слишком
на него таращиться, но удержаться было трудно.
Кто-то тронул Дэйна за руку. Он обернулся и увидел Муру.
- Доктор Рич поместился в вашей каюте, - сказал стюард. - Вам
придется перебраться в кладовую... Пойдемте!
Слегка уязвленный тем, что его так бесцеремонно выселили, Дэйн
последовал за Мурой в свое новое обиталище, которое располагалось во
владениях кока-стюарда. Эти владения состояли из камбуза, холодильных
камер, а также гидропонической оранжереи, предмета забот не только Муры,
но и врача Тау, отвечающего за внутреннюю атмосферу корабля.
- Доктор Рич пожелал быть рядом со своими людьми, - объяснил на ходу
Мура. - Он специально это оговорил...
Дэйн покосился на маленького стюарда. Ему показалось, что в последней
фразе Муры содержится какой-то намек.
Любопытный человек этот Мура. Он был японец, а Дэйн еще со школьных
времен помнил, какая страшная судьба постигла Японские острова много лет
назад. Вулканические извержения, сопровождавшиеся приливной волной
огромной силы, за два дня и одну ночь уничтожили целый народ, так что
Япония, стертая с лица земли, просто перестала существовать.
- Сюда, - сказал Мура. Они дошли до конца коридора, и Мура движением
руки пригласил Дэйна войти.
Стюард не пытался как-нибудь украсить свое жилище, поэтому его
идеально чистая каюта производила несколько унылое впечатление. Впрочем,
на откидном столике покоился шар из стеклопласта, и в самом центре его,
удерживаемая какой-то волшебной силой, висела земная бабочка. Крылья ее,
словно инкрустированные драгоценными камнями, были распростерты, и она
казалась на удивление живой.
Перехватив взгляд Дэйна, Мура наклонился и легонько постучал ногтем
по верхушке шара. И как бы в ответ на это яркие крылышки дрогнули -
мертвая красавица ожила и чуть сдвинулась с места.
Дэйн перевел дух. Он уже видел один такой шар на складе и знал, что
Мура собирает и заключает в шары насекомых сотен миров. Еще один шар
занимал почетное место в каюте Ван Райка. Он изображал сценку из жизни
подводного мира: стайка сверкающих точно самоцветы рыб-мух укрывалась в
зарослях вьющихся водорослей, а к ней подкрадывалось странное существо с
двумя ногами и двумя руками, да еще с крыловидным плавником и длинным
зловещим жилом. А инженер-связист был счастливым обладателем шара с
городом эльфов - вереница серебристых башен, между которыми порхают
призрачные жемчужные существа.
- Всякому свое, верно? - Мура пожал плечами. - Способ занять время.
Как всякий другой.
Он взял шар, завернул его в кусок материи и спрятал в ящичек с
перегородками, выстланными ватой. Затем отворил дверь в следующее
помещение и показал Дэйну его новое жилище.
Это была вспомогательная кладовая, которую Мура освободил от припасов
и оборудовал подвесной койкой и рундучком. Здесь было не так удобно, как в
собственной каюте, но и не хуже, чем в тех каморках, где Дэйну приходилось
ютиться во время учебных полетов на Марс и на Луну.
Измотанный Дэйн сразу улегся спать и старта не слышал. когда он
проснулся, корабль находился в космосе. Он спустился в кают-компанию, и
там его настиг предупреждающий сигнал. Дэйн вцепился в стол, мучительно
глотая слюну, борясь с приступом головокружения, которое всегда поражает
людей в момент перехода в гиперпространство. Наверху, в рубке управления,
Вилкокс, капитан и Рип должны были чувствовать то же самое, но они не
могли оставить свой пост до тех пор, пока переход не завершится.
Ни за что на свете не стал бы штурманом, в сотый раз подумал Дэйн. Ни
за какие коврижки. Конечно, основную работу выполняют бортовые
вычислительные машины, но ведь одна ничтожная ошибка в расчетах - и
корабль может занести неизвестно куда или даже выбросить из
гиперпространства не рядом с планетой-целью, а внутрь ее. Дэйн знал теорию
гиперперехода, он мог бы проложить курс, но, честно говоря, сомневался,
что ему хватило бы мужества ввести корабль в гиперпространство и вывести
его оттуда.
Он все еще хмуро глядел в стену, погруженный в не слишком лестные для
себя мысли, когда появился Рип.
- Ну, парень... - помощник штурмана с глубоким вздохом повалился на
стул. - Вот мы и снова прорвались, и снова не рассыпались на кусочки!
Дэйн изумился. Сам-то он не был штурманом, ему-то позволительно
сомневаться. Но почему у Рипа такой вид, словно у него гора с плеч
свалилась? Может, что-нибудь было не в порядке?
- Что произошло? - спросил он.
Рип махнул рукой.
- Да ничего не произошло. Просто на душе всегда легче, когда переход
позади. - Он засмеялся. - Эх, парень, ты думаешь, нам там не страшно? Да
мы боимся этой штуки побольше, чем ты. Тебе-то хорошо, лети себе, пока не
сядем, и никаких забот...
Дэйн немедленно ощетинился.
- То есть как это - никаких забот? А наблюдение за грузом, а
продовольствие, а вода?.. Что толку от твоего перехода, если произойдет
отравление воздуха?..
Рип кивнул.
- Верно, верно, все мы не зря деньги получаем. Но должен тебе
сказать... - Он вдруг замолчал и оглянулся через плечо, чем очень удивил
Дэйна. - Слушай, Дэйн, тебе когда-нибудь раньше доводилось видеть
археологов?
Дэйн помотал головой.
- Откуда? Это же мой первый рейс. А в Школе нам почти ничего не
говорили об истории... разве только об истории Торгового флота...
Рип нагнулся через стол к Дэйну и понизил голос почти до шепота.
- Понимаешь, меня всегда интересовали Предтечи, - сказал он. - Я
разобрался в Хаверсоновских "Путешествиях" и одолел "Службу изысканий"
Кэйгеля. Это, между прочим, две фундаментальные работы на эту тему. И вот
сегодня я завтракал вместе с доктором Ричем и могу поклясться, что он
никогда ничего не слыхал о Башнях-близнецах!
Дэйн тоже никогда ничего не слыхал о Башнях-близнецах и не понял,
почему это так волнует Рипа. Видимо, озадаченное выражение лица выдавало
его, и Рип поспешил объяснить:
- Понимаешь, Башни-близнецы - это самый значительный след Предтеч из
всех, обнаруженных до сих пор Службой изысканий. Находятся они на Корво,
стоят посреди кремниевой пустыни, похожи на два гигантских, высотой в
двести футов, пальца, указывающих в небо. Насколько удалось установить
специалистам, пальцы эти литые и сделаны из какого-то материала, очень
прочного, но не из камня и не из металла... Рич очень ловко увильнул, но я
совершенно уверен, что он никогда об этом не слыхал.
- Но если это такая знаменитая штука... - начал было Дэйн, и тут до
него дошло, что может означать невежество доктора Рича.
- Да-да, почему наш доктор понятия не имеет о самой важной находке по
его специальности? Тут возникают кое-какие вопросы, не так ли? Хотел бы я
знать, навел ли капитан о нем справки, прежде чем заключить контракт...
На этот вопрос Дэйн ответить мог.
- Документы у него в порядке, - сказал он. - Мы носили их в
Космическую полицию. Они дали разрешение на экспедицию, иначе нас бы
просто не выпустили из Наксоса...
Рип признал, что это верно - не выпустили бы. Правила работы
ракетодромов на планетах Федерации были достаточно строги и обеспечивали
по крайней мере девяностопроцентную уверенность в том, что лица, прошедшие
процедуру проверки, располагают подлинными удостоверениями и действительно
имеют разрешение на вылет. А на периферийных планетах, особенно
привлекательных для браконьеров и преступников, Космическая полиция
удваивала свою бдительность.
- И все-таки о Башнях-близнецах он ничего не знает, - упрямо повторил
помощник штурмана.
С точки зрения Дэйна эти слова звучали достаточно веско. Ведь
невозможно служить с человеком на одном звездолете и при этом не узнать
его так близко, как никогда не способны узнать друг друга люди, обитающие
в обычных условиях цивилизации. Если уж Рип утверждает, что доктор Рич -
не тот, за кого себя выдает, значит, он в этом действительно убежден, и
Дэйн верил ему полностью.
- А что говорится в законах относительно следов Предтеч? - спросил
Шэннон после паузы.
- Очень мало. Торговцы никогда еще не находили ничего существенного и
не заявляли прав на свои находки...
- Значит, если мы найдем что-нибудь стоящее, нам не на что будет
сослаться как на прецедент?
- Видишь ли, - сказал Дэйн, - отсутствие прецедента - это палка о
двух концах. Изыскатели пустили Лимбо на продажу, так? Значит, можно
считать, что Федерация утратила права на эту планету... Здесь, понимаешь,
получается такая юридическая путаница...
- Отменный казус, - прогудел над их головами Ван Райк. - Тот самый
казус, о котором мечтает половина всех законников в мире. Процесс по
такому казусу тянулся бы годами, тянулся бы до тех пор, пока обеим
сторонам все это не осточертело или они не почили бы в бозе. И именно
потому мы совершаем наш перелет с открытым федеральным листом в сейфе.
Дэйн усмехнулся. Он мог бы догадаться, что такой матерый волк в
торговле, как его шеф, конечно же, предусмотрел все, что лежит в пределах
человеческих возможностей. Открытый лист на любые находки! Все, что они
найдут на Лимбо, принадлежит им и только им!
Однако Рипа все еще одолевали сомнения.
- А на какой срок открытый лист? - спросил он.
- Как обычно - год и один день. Надо полагать, изыскатели не так
уверены в возможности что-нибудь там обнаружить, как наши пассажиры.
- А вы сами как думаете, сэр? - спросил Дэйн. - Найдем мы там
что-нибудь?
- Я никогда не загадываю наперед, когда речь идет о новой планете, -
невозмутимо ответствовал Ван Райк. - В нашем деле полным-полно ловушек. И
если человек возвращается домой с целой шкурой, звездолет у него в
порядке, а в кармане - кое-какая прибыль, значит, боги глубокого космоса
были добры к нему. О большем и мечтать не стоит.
Во время перелета сотрудники Рича держались обособленно, питались они
собственными продуктами, из тесного своего помещения почти не выходили, да
и к себе никого не приглашали. Мура сообщил, что они только и делают, что
либо спят, либо играют в какую-то сложную азартную игру, которой их обучил
ригелианин.
Доктор Рич столовался вместе с командой "Королевы" и появлялся в
кают-компании, когда народу там было немного, причем эти немногие всегда
оказывались работниками инженерной секции, и непонятно было, случайно так
получалось, или доктор намеренно выбрал себе в сотрапезники инженеров. Под
предлогом необходимости изучить будущую арену своих действий он попросил в
свое распоряжение микрофильм о Лимбо. Пользоваться микрофильмом ему
разрешили, однако всякий раз, когда он располагался с проектором, рядом
оказывался суперкарго, а суперкарго, по глубокому убеждению Дэйна, видел и
замечал все, каким бы рассеянным он ни казался.
Как и было рассчитано, "Королева" вышла в обычное пространство
неподалеку от Лимбо. Орбита Лимбо имела размер орбиты Марса, а две другие
планеты этой системы располагались так далеко от солнца, что представляли
собой ледяные, совершенно безжизненные миры. Когда "Королева" вышла на
посадочную орбиту, проходящую через атмосферу, где корабль должен был
погасить скорость до скорости посадки. Инженер-связист включил все
обзорные экраны. И те, кто не стоял на вахте, смотрели на смутные
очертания нового мира.
Сначала были видны только уродливые серо-коричневые шрамы ожогов на
лике планеты, но корабль, опускаясь под углом, пробивал все новые слои
атмосферы, и вот на экранах появились зеленые полосы растительности,
маленькие моря - или, быть может, большие озера - доказательства того, что
планета-пепелище не совсем мертва.
День сменился ночью, затем снова наступил день. Если бы Лимбо была
обычной отсталой планетой, они в соответствии с инструкцией избрали бы для
посадки какую-нибудь пустынную местность, произвели бы тайную разведку на
флиттерах и только после этого вступили бы в открытый контакт с
обитателями планеты. Но на Лимбо, по-видимому, не было разумной жизни, так
что для посадки можно было выбирать любое удобное место.
Через гиперпространство корабль провел Вилкокс, посадку же на
поверхность планеты должен был осуществить сам капитан Джелико. И теперь
он маневрировал, отыскивая посадочную площадку с таким расчетом, чтобы
опустить корабль на самом краю выжженной пустыни в непосредственной
близости от покрытой зеленью полосы.
Это была хитрая посадка, не из тех, на какие способен любой новичок -
на чистый ракетодром по лучу лазера. Но "Королеве" было не впервой
совершать сложные посадки, и Джелико осторожно опускал ее, управляя
огненными струями, пока она не встала на грунт с хрустом и скрежетом, не
столь у громкими, как можно было ожидать.
- На грунте! - прозвучал в репродукторах сиплый голос капитана.
И сейчас же Штоц откликнулся:
- Двигатели в норме!
- Распорядок прибытия стандартный! - объявил капитан. Голос его
обретал обычную силу.
Дэйн отстегнул ремни и отправился за приказаниями к Ван Райку. Однако
в дверях служебной каюты суперкарго уже стоял доктор Рич.
- Когда можно будет выгрузить оборудование? - нетерпеливо спросил он.
Ван Райк еще только отстегивал предохранительные ремни. Он с
удивлением воззрился на археолога.
- Вы собираетесь разгружаться?
- Разумеется. Как только вы раздраите люки...
Суперкарго водрузил на голову форменную фуражку.
- Не так быстро, доктор, - сказал он. - Мы - на новой планете.
- Но здесь же нет туземцев. И изыскатели не обнаружили здесь ничего
опасного...
Нетерпение доктора быстро превращалось в откровенное раздражение.
Похоже было, что за время перелета он так разжег в себе жажду
деятельности, что теперь боялся упустить хоть мгновение.
- Спокойно, спокойно, доктор, - невозмутимо отозвался суперкарго. -
Мы здесь действуем по приказу капитана. Да и рисковать не стоит - что бы
там ни утверждали изыскатели.
Он локтем нажал вызов интеркома.
- Рубка слушает, - отозвался голос Тана.
- Суперкарго - рубке. Что снаружи?
- Обзор не закончен, - ответил Тан. - Коллектор еще в работе.
Доктор Рич стукнул кулаком по косяку.
- Коллектор! - рявкнул он. - У вас же есть отчет Службы изысканий!
Что вы возитесь с коллектором?
- Именно потому все мы живы-здоровы, - заметил Ван Райк. - В нашем
деле бывает риск разумный и риск неразумный. Так вот, мы предпочитаем
рисковать разумно.
Он опустился в кресло, а Дэйн прислонился к стене. Ясно было, что
спешить с разгрузкой не придется. Доктор Рич, сделавшись похожим на
капитанова голубого Хубата - он только что не плевался, - зарычал и
умчался к своим людям.
- Да, - проговорил Ван Райк и щелкнул пальцем по обзорному экрану. -
Не очень-то приятная картина...
Вдали виднелась иззубренная гряда серо-коричневых скал, кое-где
вершины были покрыты снегом. Подножие гряды напоминало рваное полотнище -
так оно было изрыто узкими извилистыми лощинами, поросшими бледной, чахлой
зеленью. Даже при солнечном свете эти места выглядели тоскливо. Словно в
дурном сне, подумал Дэйн.
- Вывод коллектора: условия снаружи пригодны для жизни, - объявил
вдруг голос из репродуктора.
Ван Райк снова нажал клавишу.
- Суперкарго - капитану. Прикажете готовиться к разведке?
Ответа он не услышал, потому что в каюту вновь ворвался доктор Рич и,
оттолкнув его, заорал в микрофон:
- Капитан Джелико, говорит Салзар Рич! Я требую, чтобы мое
оборудование было выгружено немедленно, сэр! Немедленно!
Наступила тишина. Дэйн в благоговейном ужасе подумал даже, что
капитан от негодования лишился дара речи. Никому не дано "требовать"
чего-либо от капитана звездолета, даже Космическая полиция моет всего лишь
"просить".
- а по какой причине, доктор Рич? - К изумлению Дэйна, капитан
говорил совершенно спокойно и невозмутимо.
- По какой причине?! - Рич, навалившись животом на стол суперкарго,
шипел и плевался в микрофон. - Да по той простой причине, что только в
этом случае я успею разбить лагерь до темноты!..
- На западе - развалины, - прервал его размеренный голос Тана.
Все трое взглянули на экран. Инженер-связист, завершая круговой
обзор, перевел детектор на запад, и теперь они видели перед собой
сожженную равнину, в которой неведомое оружие Предтеч прорубило странные
шрамы до самого скального основания. Шрамы эти были наполнены застывшим
стекловидным шлаком, и солнце отражалось в нем неподвижными слепящими
бликами. А у самого горизонта громоздился хаос каких-то строений, уходящий
краем в нетронутую полосу земли.
На унылом, однообразном фоне развалины эти казались единственным
цветным пятном, россыпью ярко-красного, желтого, пронзительно-зеленого и
голубого. До них было миль двадцать, они выглядели необычайно эффективно,
и все трое смотрели на них не отрываясь. Доктор Рич заговорил первым -
потому, наверное, что почувствовал себя в своей стихии.
- Там! - он нетерпеливо ткнул пальцем в экран. - Мой лагерь будет
там! - Он резко повернулся к микрофону. - Капитан Джелико! Я хочу разбить
лагерь около этих развалин! Как только ваш суперкарго соблаговолит начать
разгрузку...
Он все-таки добился своего - через несколько минут Ван Райк уже
снимал пломбы с грузового люка. Доктор нетерпеливо топтался рядом, а в
коридоре позади него собрались остальные археологи.
- Теперь мы управимся сами, Ван Райк, - сказал он, но суперкарго
легонько отстранил его плечом.
- Нет, доктор, благодарю вас. "Королева" разгружается только под
надзором моей секции!
И Ричу пришлось отступить, хотя он так и шипел от злости, пока Дэйн
при помощи крана извлекал из недр "Королевы" и опускал на грунт краулер с
радарным управлением. Затем под надзором Дэйна началась разгрузка.
Ригелианин забрался в краулер и, переключив его на ручное управление,
повез первую партию груза к развалинам. Оттуда машина вернулась за второй
партией сама, по лучу корабельного радара.
Рич с двумя археологами отправился вторым рейсом, и Дэйн остался с
последним членом экспедиции, угрюмым молчаливым человеком. Несмотря на
откровенное неудовольствие этого субъекта, Дэйн принялся складывать
чемоданы и саквояжи - по-видимому, личный багаж археологов - в одну груду,
чтобы потом их было удобнее грузить на краулер. В том, что произошло
далее, виноват был не он. Археолог сам уронил потрепанный чемодан. Чемодан
грохнулся, зацепился замком о камень и раскрылся.
С приглушенным воплем археолог бросился запихивать обратно
вывалившиеся вещи. Он действовал очень проворно, но Дэйн успел заметить
толстую книгу, которая выпала из стопки белья.
Знакомая книга! Солнце слепило глаза, и Дэйн прищурился,
всматриваясь. Но было поздно - археолог уже затягивал чемодан ремнем. И
все-таки Дэйна не покидала уверенность, что точно такую же книгу он уже
видел однажды в рубке управления, на столе у Вилкокса. "Странно, - подумал
он. - Зачем археологу таскать с собой свод программ для бортовой
вычислительной машины?"

5. ПЕРВАЯ РАЗВЕДКА

Сумерки на Лимбо были необычайно плотные, словно тьма здесь обладала
осязаемой материальностью. Дэйн старательно задраил внешний грузовой люк.
Пустой краулер, вернувшийся из последнего рейса, он оставил под открытым
небом на выжженной земле рядом со стабилизатором "Королевы". Экипаж принял
все меры предосторожности, необходимые на неизвестной планете: трап был
втянут, шлюзовые люки наглухо задраены. Теперь экипаж был огражден от
чужого мира гладкой непроницаемой броней, пробить которую могло разве что
самое совершенное и современное оружие. Любой корабль Торгового флота мог
при необходимости превратиться в неприступную крепость.
Погруженный в свои мысли Дэйн поднимался с палубы на палубу, пока не
добрался до каютки Рипа в секции управления. Помощник штурмана сидел,
сгорбившись, на откидном стуле с Т-камерой в руках.
- Я нащелкал полную пленку этих развалин, - возбужденно сказал он
Дэйну, остановившемуся в дверях. - А этот Рич - настоящая крыса, моешь мне
поверить. Прямо удивительно, как это Синдбад упустил его...
- Что он еще натворил?
- Понимаешь, эти развалины, - Рип ткнул пальцем в стенку, - это самая
крупная находка за всю историю поисков Предтеч. Так он подгреб их под
себя, будто это его собственность. Он, понимаешь, объявил капитану, что
запрещает нам даже близко подходить к развалинам... мол, вторжение
неспециалистов слишком часто приводило к гибели ценных находок!..
Неспециалисты, видишь ли! - Рип чуть не рычал от ярости, и Дэйн впервые за
их знакомство узнал, что это такое - разозленный Рип.
- Ну и пусть его, - рассудительно сказал Дэйн. - Их ведь всего
четверо, не смогут же они подгрести под себя всю планету. А мы сейчас
начнем регулярную разведку, правильно я говорю? Кто нам не велит самими
найти классные развалины? Не может быть, чтобы здесь ничего не осталось,
кроме этого города. А по закону никто не мешает нам копаться в развалинах,
которые мы сами найдем.
Лицо Рипа просветлело.
- Правильно, дружище! - сказал он и отложил Т-камеру.
- Во всяком случае, - произнес Камил из коридора за спиной Дэйна, -
нашего милого доктора не упрекнешь в бездеятельности! Он так устремился к
своим развалинам, словно боялся, как бы кто-нибудь не опередил его в
последнюю секунду. Довольно странная фигура наш милый доктор, а?
Рип тут же поделился своими подозрениями:
- Он ничего не знает о Башнях-близнецах...
- А его рыжий ассистент, добавил Дэйн, - таскает в чемодане свод
программ для вычислителя.
Дэйн был очень рад, что и у него есть что сказать, а тем более в -
присутствии Камила. Тишина, наступившая после его сообщения, польстила его
самолюбию. Но Камил, как всегда, не упустил случая подколоть его.
- И каким же образом сей поразительный факт дошел до вашего сведения?
- осведомился он.
Дэйн решил пренебречь слабым, но достаточно неприятным ударением на
слове "вашего".
- Он уронил чемодан, книга вывалилась, и он в панике принялся
засовывать ее обратно.
Рип потянулся к шкафчику и извлек из него толстый том в
водонепроницаемом переплете.
- Такая?
Дэйн покачал головой.
- Нет. У той обложка была с красной полосой. Такая, как в рубке у
Вилкокса.
Камил тихонько свистнул, а у Рипа широко раскрылись глаза.
- Но ведь это же полный свод! - воскликнул он. - Такой свод может
быть только у штурмана. А когда штурман увольняется, книга хранится в
сейфе у капитана, пока не подпишет контракт новый штурман. По федеральным
законам на корабле может быть только один экземпляр такого свода. Когда
корабль списывают, полный свод подлежит уничтожению.
Камил засмеялся.
- Не будь таким наивным, друг мой. Как же тогда, по-твоему, летают
браконьеры и контрабандисты? Высасывают программы из пальца? Я ничуть не
сомневаюсь, что этими сводами, которые считаются давно сожженными, вовсю
торгуют на черном рынке.
Рип помотал головой.
- Нет-нет. Им бы негде было взять новые программы. Мы такие программы
получаем на каждой планете, когда регистрируем прибытие. Как по-твоему,
зачем Вилкокс тащит свой том в портовую регистратуру всякий раз, когда мы
куда-нибудь прибываем? Эту книгу посылают прямо в местное отделение Службы
изысканий, и там в нее впечатывается новая информация. А подсунуть им
какую-нибудь другую книгу вместо законной не удастся - они это мигом
засекут!
- Мой бедный наивный ребенок, - насмешливо растягивая слова,
проговорил Камил. - Каждый раз, когда Федерация в своем идеалистическом
вакууме вырабатывает новый закон, на сцене немедленно появляется
какой-нибудь ловкач, который будет день и ночь ломать голову, как бы этот
закон обойти. Я не знаю, как именно это делается, но ставлю свою долю в
нашей нынешней авантюре, что это так. Раз Торсон видел книгу с красной
полосой у того парня, значит, это делается и сейчас, здесь, на Лимбо.
Рип вскочил.
- Надо сказать Стину...
- Что сказать? Что Торсон видел, как из сундука этого землекопа
вывалилась книга, похожая на свод программ?.. Вы ведь не подобрали ее,
Торсон, не листали ее?
Дэйн был вынужден признать, что нет, не подобрал и не листал. Тогда
Камил взялся за него как следует. Какие у него доказательства, что у
сотрудника экспедиции был именно запретный свод программ? Стин Вилкокс
болтовни не терпит, ему подавай факты. Книги у Дэйна на руках нет, и
Вилкокс ему, конечно, просто не поверит.
- Так что, милый мой, - Камил повернулся к Рипу, - нечего нам играть
в отважных федеральных агентов и юных космических полицейских и приставать
к старшим, пока в наших чумазых руках не будет доказательств поувесистее.
Рип снова уселся. Его убедили. Дэйна тоже.
- Ну, хорошо, - сказал Рип, поразмыслив. - Но вот ты говоришь: "Пока
не будет доказательств поувесистее". Значит, ты все-таки и сам считаешь,
что с доктором Ричем не все в порядке?
Камил пожал плечами.
- На мой взгляд, он самый настоящий мошенник. Но это лишь мое личное
мнение, и я намерен держать язык за своими прекрасными белыми зубками до
тех пор, пока не почувствую, что действительно могу убедить власть
предержащих. А сейчас у нас своих дел по горло. Через час нам предстоит
тянуть жребий, кто с кем полетит на разведку.
"Королева" несла на себе два разведывательных флиттера. Это были
маленькие летательные аппараты, рассчитанные на экипаж из двух, а если
потесниться - то из трех человек. Пока Дэйн занимался выгрузкой
экспедиционного оборудования, работники инженерной секции тщательно
подготовили обе машины, чтобы завтра прямо с утра две разведывательные
группы могли приступить к работе.
Ни один огонек не мерцал в угрюмом мраке лимбеанской ночи, так что
экипаж "Королевы" вскоре потерял интерес к пустым обзорным экранам,
которые связывали корабль с внешним миром. Сразу после ужина была устроена
жеребьевка. Состав групп определялся тройственной структурой экипажа: в
каждую группу должен был войти один человек из инженерной секции, один из
рубки управления и один из разношерстной команды Ван Райка.
Будь у него выбор, Дэйн попросился бы в одну группу с Рипом. Но
судьба рассудила иначе, и Дэйн получил как раз то, чего желал меньше
всего. Вытащив свой билетик, он обнаружил, что его товарищами по группе
будут Камил и Тан. Командиром группы выпало быть инженеру-связисту, но
капитан Джелико по каким-то своим соображениям оставил его на "Королеве" и
заменил врачом Тау.
Весьма расстроенный этой неудачей, Дэйн вернулся в свою прежнюю
каюту. Из любопытства он наскоро в ней пошарил в надежде обнаружить
что-нибудь забытое загадочным доктором. В телевизионном боевике
неустрашимый герой Дэйн непременно нашел бы секретные планы... чего? Он
понятия не имел - чего, и ему вдруг вспомнились исполненные здравого
смысла рассуждения Камила.
Тогда он принялся думать о Камиле, стараясь понять, откуда у него
такая неприязнь к помощнику механика. В какой-то степени эта неприязнь
была вызвана броской внешностью и изысканными манерами Камила. Сам Дэйн
еще не вышел из того возраста, когда не знают, куда девать руки, и
натыкаются на мебель. В Школе на плацу инструкторы всегда приводили его в
пример, рассказывая, как не следует выполнять строевые упражнения. Он
заглянул в зеркальце на стене каюты и не обнаружил в своей физиономии
ничего чарующего. Да, физически Камил был одарен всем, чего был лишен
Дэйн.
Вдобавок помощник суперкарго подозревал, что и по остроте ума Камил
тоже оставляет его далеко позади. Он, Дэйн, был похож на бульдога,
действующего медленно, но верно. А Камил скакал легко и быстро, как
кузнечик. "И всегда по верному пути - вот в чем вся беда, - подумал Дэйн с
невеселой усмешкой. - Он бы нравился мне гораздо больше, если бы хоть
разок дал маху. А то ведь всегда и во всем он до отвращения прав. Ладно.
Психолог решил, что я больше всего подхожу этому экипажу. Но это вовсе не
значит, что мне должен нравиться каждый член команды. Машина тоже не
всемогуща. Во всяком случае, с большинством людей я могу поладить, об этом
я догадался еще в Школе".
В конце концов, придя к выводу, что утро вечера мудренее, Дэйн
заснул. А проснувшись рано утром, он думал уже только о том, как это
здорово, что он сейчас полетит в разведку.
Командир Джелико настолько пошел навстречу пожеланиям доктора Рича,
что даже исключил из задач разведки обследование района развалин. Но, с
другой стороны, он дал обеим группам самые недвусмысленные инструкции: в
случае обнаружения новых следов Предтеч доложить об этом ему, капитану,
лично и ни в коем случае не по радио, потому что радиопередача моет быть
перехвачена в лагере Рича.
Дэйн надел на голову шлем с коротковолновым радиотелефоном и затянул
на поясе широкий ремень, к которому были прицепелены моток тонкого, но
прочного торса, фонарик и сумки с набором полевых инструментов. Они не
думали, что покидают "Королеву" надолго, однако под сиденья флиттера
уложили пакеты концентратов, полевые аптечки, полные фляги, а также ящики
с "товарами для контакта", хотя, по мнению Дэйна, вряд ли эти товары могли
здесь пригодиться.
Камил сел за пульт управления, а Дэйн и Тау втиснулись на одно
сиденье у него за спиной. Помощник механика нажал кнопку на пульте, и
гнутый колпак обтекателя надвинулся, закрыв кабину. Флиттер мягко снялся с
борта "Королевы" и взял круто к северу по курсу, проложенному для него
капитаном Джелико и Ван Райком.
Солнце было уже высоко. Лучи его высекали блики в реках стеклянного
шлака и пробуждали к жизни чахлую зелень, рваной бахромой выстилавшую
лощины у подножия скалистого хребта. Дэйн включил автоматическую
кинокамеру.
Когда флиттер достиг зеленой полосы и внизу потянулись редкие
скопления кустарника, камил для удобства наблюдения снизился и уменьшил
скорость. Но нигде не было видно никаких признаков жизни - ни на земле, ни
в воздухе.
Они пролетели до конца первой лощины, затем Али свернул вправо и
свечой взмыл над зубчатым гребнем голой черной скалы в поисках нового
клочка плодородной почвы. Они обследовали вторую лощину и опять не увидели
ничего, кроме редкого кустарника и разбросанных островков зеленой травы.
Третья лощина оказалась интереснее. По дну ее струился извивающийся
ручей, растительность здесь была не только гуще, но и темнее - не такая
чахлая и бледная. И там было еще что-то. Дэйн и Тау одновременно
закричали:
- Снижайся!
- Вон там!
Камил с ходу проскочил это место, но тут же сбросил скорость и по
дуге вернулся обратно. Дэйн и Тау, прижавшись лицами к прозрачному
пластику обтекателя, жадно смотрели вниз, ища глазами это необычное пятно
возле кустарника.
Вот оно! Дэйн понял, что не ошибся. Это было возделанное поле -
крошечный огороженный участок правильной формы. Собственно, его даже
нельзя было назвать полем. Ограда из камешков и прутьев обрамляла
каких-нибудь четыре квадратных фута почвы.
Крохотные растеньица были высажены на этом участке прямыми рядами. Их
желтые папоротникоподобные листья непрерывно трепетали как бы от порывов
ветра, хотя на кустарнике рядом не дрожал ни один листок.
Камил дважды облетел вокруг этого "поля", а потом, выключив
двигатель, перешел в планирование вдоль лощины в сторону выжженной
равнины. Они миновали еще три таких поля, довольно далеко отстоящих друг
от друга, а затем пролетели над местом, где лощина расширялась и три или
четыре поля располагались рядом. Все они были заключены в ограды и
казались тщательно ухоженными, но нигде не было видно ни тропинок, ни
следов тех, кто сеял, возделывал и будет собирать урожай.
- Возможно, конечно, - проговорил Тау, нарушая молчание, - мы имеем
здесь дело с флоральной, а не с фаунальной цивилизацией...
- То есть, по-твоему, эта морковка сама себе построила ограду и сама
себя высеяла... - начал Али.
Но у Дэйна уже был готовый ответ. Как-никак он был специалистом по
контактам, и в него достаточно крепко вколотили идею о том, что, когда
имеешь дело с внеземной цивилизацией, мыслить надлежит широко и свободно,
не отвергая без тщательного рассмотрения никаких, даже самых диких
гипотез.
- Может, это своего рода детские ясли, - проговорил он. - Может,
взрослые особи посеяли здесь свои семена...
Али только презрительно фыркнул, но Дэйн решил не раздражаться.
- Нельзя ли нам сесть? - спросил он. - Надо бы поглядеть на это
вблизи... Только надо сесть подальше о полей, - добавил он на всякий
случай.
- Слушайте, вы, торговец стекляшками, - произнес Али сквозь зубы. - Я
вам не новичок зеленый и не кретин...
"Поделом мне, - честно признал Дэйн. - У Камила есть опыт, а я
впервые в разведке. Черт меня дернул соваться куда не следует..." Он
прикусил язык и молчал все время, пока Али вел флиттер, снижаясь по
спирали к голой скалистой площадке, расположенной достаточно далеко и от
ручья, и от полей.
Тау связался с "Королевой" и сообщил о сделанном открытии. В ответ
последовал приказ осторожно осмотреть лощину и поискать еще какие-нибудь
признаки разумной жизни.
Врач оглядел утесы, окружавшие место посадки, и сказал:
- Может быть, в пещерах...
Но пока они пешком пробирались к лощине вдоль голых черных скал, они
не обнаружили ни одной трещины, ни одной щели, достаточно глубокой, чтобы
там могло укрыться животное размером хотя бы с Синдбада.
- Они могли спрятаться, увидев флиттер, - заметил Али. - Возможно,
они даже сейчас следят за нами.
Дэйн настороженно огляделся вокруг, всматриваясь в стены утесов, в
скопления кустарника, в заросли высокой жесткой травы.
- Они должны быть очень маленькие, - пробормотал он вполголоса. - Уж
очень маленькие у них поля.
- Все-так это, наверное, растения, - отозвался Тау.
Но Дэйну не хотелось с ним соглашаться.
- До тех пор, - медленно проговорил он, - мы вошли в контакт с
восемью негуманоидными расами. Слиты - пресмыкающиеся, арвасы - что-то
вроде кошек, фиффтоки - моллюски, из прочих три отличны от нас химически,
а кандойды и мимсисы - насекомые. Но разумные растения...
- ...вполне возможны, - закончил за него Тау.
Они очень тщательно обследовали ближайшие поля. Растеньица достигали
в высоту двух футов, кружевная листва их непрерывно трепетала. Они были
старательно прорежены, и между ними не было ни стебелька сорной травы. Ни
плодов, ни семян разведчики не обнаружили, а когда наклонились, чтобы
рассмотреть растения вблизи, то почувствовали сильный пряный запах. Али
принюхался.
- Гвоздика?.. Корица?.. Может быть, это плантация лечебных трав?
- Почему же именно лечебных?
Дэйн присел на корточки. Странно. Эти миниатюрные плантации были
заботливо обработаны, но не было между ними никаких тропинок, и непонятно
было, как неизвестные фермеры к ним подходят. Подходят?.. Быть может, в
этом-то все и дело... Может, они крылатые? Он произнес это вслух.
- Ну, разумеется, - сказал Али с обычным ехидством. - Племя летучих
мышей. И выходят они наружу только ночью. Именно поэтому нас не встречает
здесь торжественная делегация...
"Ночной образ жизни? что ж, это вполне возможно, - подумал Дэйн. -
Значит, надо установить здесь пост и оставить на ночь наблюдателя.
Впрочем, если фермеры выходят на работу в полной темноте, наблюдать их
будет очень трудно. Сейчас мы можем сделать только одно: укрыться
где-нибудь поблизости и подождать до вечера. Возможно, они действительно
не показываются только потому, что испугались нас и прячутся".
Дэйн и Тау залегли в тени высокой скалы, а Камил увел флиттер на
вершину утеса, так что снизу его видно не было. Однако шли часы, а в
лощине ничего не менялось. Душистые растения продолжали трепетать, а их
дикие братья неподвижно скучились вдоль ручья.
Животный мир Лимбо не отличался ни разнообразием, ни обилием. Кроме
пробы воды и образцов растительности, Тау удалось заполучить лишь
окрашенное под цвет почвы насекомое, похожее на земного жука. Он упрятал
его в коробку, чтобы отвезти на "Королеву" для основательного
исследования. Спустя час еще одно насекомое с тусклыми крупными крыльями
пронеслось над водой. А животные, птицы и пресмыкающиеся так и не
появлялись.
- На этом пепелище, - вполголоса пояснил Тау, - могли уцелеть только
самые низшие существа...
- А как же плантации? - возразил Дэйн. Все это время он ломал голову,
чем можно соблазнить таинственных лимбеанцев, если они вообще когда-нибудь
появятся. Задача не из легких, тем более что он понятия не имел об их
природе. Например, если их зрение отличается от человеческого, то для них
не годятся ярко раскрашенные безделушки, которые пользуются таким успехом
у примитивных гуманоидных племен. А если у них иная область слуховой
чувствительности, бесполезными окажутся музыкальные ящики, так хорошо
зарекомендовавшие себя при установлении контакта с кандойдами... Дэйн был
склонен принять за исходную точку обоняние. Растения на плантации пахли,
причем, пожалуй, слишком сильно даже для человеческого носа с его слабой
чувствительностью. Единственное, что сейчас можно было с уверенностью
сказать о коренных обитателях планеты, - это то, что они не лишены
обоняния. Попробовать в качестве приманки запахи, пряные запахи... Это
может сработать. Он сказал Тау:
- Эти растения сильно пахнут. Нет ли у нас в аптеке чего-нибудь с
таким же запахом? У нас есть душистое мыло с Гаратола, но оно вряд ли
подойдет...
Тау улыбнулся.
- Ищете приманку? Да, запах, возможно, их приманит. Только лучше
пошарить не в аптеке, а в кладовых у Муры. Взять у него по щепотке разных
пряностей...
Дэйн прислонился спиной к скале. Как же он об этом не подумал?
Пряности употребляются в кулинарии - разумеется, у Муры найдется
что-нибудь подходящее для народца, который выращивает эти пахучие травы.
Значит, придется вернуться на "Королеву"...
- И вот что, - продолжал Тау. - Сегодня, надо думать, с контактом у
нас ничего не получится. По-видимому, они ведут ночной образ жизни, и
наблюдательный пост надо оборудовать соответственно. А пока - пойдемте...
Тау был командиром группы, и решения принимал он. Дэйн обрадовался,
ему хотелось поскорее заняться подготовкой к контакту. Они помахали
Камилу, чтобы он спустил флиттер, связались по радио с "Королевой" и
получили приказ возвращаться.
Капитан и суперкарго приняли их в рубке, выслушали Тау и позволили
Дэйну высказаться по поводу пряностей. Когда Дэйн закончил свою
вдохновенную речь, капитан повернулся к Ван Райку:
- Что скажете, Ван? Вы когда-нибудь пользовались пряностями для
контакта?
Суперкарго пожал плечами.
- Для контакта годится что угодно, лишь бы оно привлекало туземцев.
Можно попробовать и пряности - наряду с обычным набором.
Джелико сказал в микрофон:
- Фрэнк, поднимитесь ко мне. Захватите образцы всех пряностей, какие
у нас есть. Образцы всего, что сильно и хорошо пахнет.
Два часа спустя Дэйн уже оценивал дело рук своих, стараясь по
возможности быть строго объективным. Он нашел широкий плоский камень на
полпути между двумя плантациями. На камне разложили образцы товаров -
украшения, маленькие игрушки, поделки из металла, сразу бросавшиеся в
глаза, музыкальный ящик, устроенный так, что если взять его в руки, он
начинает играть. И наконец, он поставил на камень три пластиковые чашки с
пряными смесями, накрытые легкой тканью.
В кустах неподалеку был замаскирован нацеленный на камень
телепередатчик. Дэйну, Тау и Камилу предстояло провести ночь перед экраном
во флиттере на вершине утеса.
Дэйн все еще немного недоумевал, как это ему доверили такое важное
дело. Но он уже понимал справедливость закона "Королевы": ты задумал - ты
и выполняй. Успех или провал всецело зависит от тебя. И Дэйну было немного
не по себе, когда он забирался во флиттер, чтобы подняться на вершину
утеса.

дальше